Omniphobia - Alter Ego (спин-офф)

Тишина. Ни единого шороха не слышно вокруг. Даже приглушённого гула работающего механизма - потому что сейчас это место "официально закрыто для посетителей".
Но не для тебя. Для тебя теперь в принципе не существует закрытых путей в здешних местах. Во всех мирах в принципе...
Привычным образом ты проходишь в небольшую комнатку с высоким потолком и оливковыми стенами, открываешь дверцу стоящего рядом с большой картиной джукбокса и настраиваешь тонкую, бледно-синюю нить. Вмиг вокруг зажигается свет, а под потолком начинает играть мелодичная музыка, за которой следуют первые строчки песни, исполняемые бархатным мужским голосом. Еле слышно начинает доносится и приятный слуху гул работающих "шестерней" огромного механизма.
Галерея снова ожила - лишь благодаря касанию твоих умелых пальцев. Не в первый раз, поскольку ты любишь это местечко. Именно через него тебе открыты все пути в какой угодно из Миров. Только найди и настрой нужную картину, об опасностях можно не тревожиться. Никто не посмеет и приблизиться к тебе теперь...

==>

Ловко перескочив через раму большой картины, ты оказываешься в просторном светлом коридоре Галереи. Ты быстро припоминаешь, каким образом тебе нужно перенастроить рамы, чтобы добраться до той картины, которая тебе сейчас была нужна... но потом решаешь из некоторой ностальгии выбрать другой путь, намного длиннее. Придётся прогуляться, но это ничего страшного - как уже было сказано, тебе нравится это место, и в моменты вроде этого - когда тебе несколько скучно - всегда неплохо замедлить шаг и осмотреться вокруг.
Итак, первый шаг. Ты подходишь к одной из картин - пока они пустые - и касаешься пальцами рамы. Тебе достаточно лишь настроиться на нужное воспоминание, чтобы белое полотно преобразилось, переменившись с пустого холста на изображение огромной, плотной толпы серых, безликих людей. После этого ты упираешься руками в нижнюю часть рамы и впрыгиваешь в картину.
Когда-то ты очень боялся таких толп. Искренне и всей душой. Теперь ты спокойно следуешь через бесконечный поток безликой массы и с долей усмешки вспоминаешь, как в своё время, впервые попав сюда, ты метался из стороны в сторону подобно лису, которого пытаются затравить охотники с собаками. Это и правда было смешно. И очень глупо. Ныне ты знаешь лучше, чем бояться такой незначительной вещи.
Равно как и того, чтобы опасаться использовать свою силу. Вот уж где ты был настоящим идиотом. Но ничего - отбросив все страхи и полностью осознав и раскрыв свой потенциал, теперь ты опасаешься лишь того, как бы какая деталь из гораздо большего механизма, нежели только этот мир, не вышла из строя. Именно потому ты используешь свои силы на полную - чтобы сделать всё, лишь бы такого не произошло.
Нужная тебе дверь отыскивается быстро, и потому вскоре ты оказываешься в следующем коридоре. К слову, этот бесконечный лабиринт из коридоров и картин-порталов более не двигается так хаотично, как прежде. У него больше нет цели тебя убить. Он всецело подчиняется тебе, как и его создательница. Поэтому ты всё так же спокойно подходишь к следующей картине - тоже пока ещё пустующей - и касаешься рамы.
Второй шаг. Перепрыгнув раму, ты оказываешься на серой, туманной улочке, по краям которой теснятся многоэтажные дома. Многие из них - полуразрушенные. Но в этот раз ты не опасаешься, что в любой момент может зазвучать сигнал воздушной тревоги, и на какое-либо из соседних зданий упадёт бомба. Ты неспешно идёшь к выходу на площадь. Твой взгляд невольно падает на тело, что лежит неподалёку.
Удивительно, что этот чувак всё ещё жив. Если учитывать расползшуюся под ним приличных размеров тёмную лужу крови (которая до сих пор не засохла, поразительно), эти гортанные бульки и хруст костей, раздающийся при каждой его попытке шевельнуться, и это месиво из крови, ошмётков зеленоватой плоти, обломков костей и торчащего посреди всего этого бетонного булыжника, что у него теперь было вместо груди, он давно уже должен был сдохнуть. Впрочем, в этих Мирах такие, как он, обречены на вечное страдание, пусть это и звучит пафосно до нытья в дёснах. Поэтому твоё удивление не длится долго.
Коротко поразмыслив, ты подходишь к подёргивающейся Потерянной душе и опускаешь взгляд на её правую руку. Предплечье почти совсем оторвано от плеча, скрепляющие струны вытянуты, плоть вокруг них порвана и сочится кровью и гноем. Некрасиво. Цокнув языком, ты наклоняешься и, крепко ухватив руку чуть выше скрепления кисти и предплечья, резко дёргаешь конечность на себя. Ты не особо опасаешься запачкать себя кровью - твои куртка, брюки, рубашка и жилет почти сразу очищались от любых пятен. Потерянный верещит от боли, и ты невольно ухмыляешься. Тебе нравится этот звук. С долей безразличия ты глядишь на оторванную конечность в своей левой руке. Скреплявшие плечо с предплечьем струны теперь просто висят, и на их концах поблёскивают куски зеленоватой кожи, с которых срываются небольшие капли крови. Чувствуя долю удовлетворения от завершения начатой когда-то (не тобой, но твоей любимой "марионеткой") работы, ты отшвыриваешь бесполезную руку в сторону и направляешься в сторону от не перестающей верещать от боли твари. В следующий раз, когда ты придёшь сюда, надо будет, наверное, добить её уже окончательно и вытащить то, что осталось у неё от нити. Может, и сгодится для чего.
Впрыгнув в одно из окон Собора Святого Павла, ты попал в следующий коридор. Внутренние ощущения тебе подсказывают, что прогулки по местам своей памяти, конечно же, приятны, но стоило бы уже добраться до своего пункта назначения. Ты знаешь, что это больше не твоё личное желание, а Её, но тебе всё равно. Ты согласен с этим, и потому, подойдя к следующей раме, ты отодвигаешь её от стены и, заглянув в бесконечную черноту внутри, вытягиваешь из всего скопления нитей одну. Ярко-малиновую. Твой персональный ключ к центру всего.
Последний шаг. Подсоединив нить к раме, ты прислоняешь её обратно к стене, закрывая окно в бездну, и сосредотачиваешься на последнем воспоминании. Рама сама по себе трансформируется в большую железную дверь, и ты без колебаний открываешь её, проходя внутрь. Правый висок немного колет, и ты хмуришься. Вот всегда он начинает крутиться как юла, стоит тебе оказаться в этом помещении. Ты коротко сдавливаешь подвижное колено, и глаз на его верху замирает. Когда-нибудь ты точно вырвешь эту дрянь с корнем. Но не сейчас - пока что тебе ещё нужны те фрагменты тебя, что ты навеки запер в ней.
Ты проходишь вглубь тёмного помещения. Гул шестерёнок здесь особо громкий - потому что это Центр всего. Свет здесь практически отсутствует - только лишь одна нить источает его. Та, что исходит из груди темноволосого юноши в бежевом, с чёрными сажевыми пятнами костюме путешественника, сидящего в вычурном деревянном кресле, склонив голову, и поднимается куда-то ввысь. Та, что нравится тебе больше всего.
- Пора просыпаться, - негромко произносишь ты, подходя к сидящей фигуре. Когда он не реагирует, ты качаешь головой и берёшь его нить, слегка сжимая. Кончики пальцев ощущают участившийся от страха пульс. - Я сказал: пора просыпаться.
Юноша дёргается, а потом наконец поднимает взгляд мутных зелёных глаз на тебя. Во взгляде читается мольба и испуг, но тебя это нисколько не трогает.
- Тебе снова предстоит выполнить свою обычную задачу, - продолжаешь ты, затем слегка улыбаешься. - На сей раз будет не так сложно, и всё должно закончиться быстро. Так что просто потерпи немного - и вполне возможно, что я уделю тебе немного времени из своего графика.
Он молчит некоторое время, а потом выдыхает:
- Я не хочу.
Снова упрямится. Тебя это несколько раздражает, но ты знаешь лучше, чем поддаваться эмоциям.
- Джейк. Мы это уже проходили, - спокойно отвечаешь ты. - Неужели ты хочешь, чтобы я снова сделал то же самое, что когда-то?
Это заставляет парня вздрогнуть и посмотреть на тебя с большим испугом.
- Жертвам нужен проводник. Тот, кто будет пытаться им помочь до поры до времени. Такова схема, - ты обходишь кресло вокруг, продолжая держать нить одной рукой, а второй касаясь щеки юноши (он лишь сильнее напрягается от этого). - И она не должна меняться только потому, что ты внезапно расхотел.
- Дирк, прошу тебя - я больше так не могу, сжалься, - лепечет он, но ты не принимаешь этот ответ. Ты сильнее сжимаешь золотисто-белую нить в своей руке, и парень стонет от боли, а затем начинает кашлять сажей.
- Мне не очень хочется снова мучить тебя. Но своим упрямством ты не оставляешь мне выбора, Джейк, - говоришь ты и слегка дёргаешь нить на себя.
Призрак вскрикивает, и ты чувствуешь отголоски его паники и боли. Значит, ещё немного, и он перестанет тебе возражать. Словно в подтверждение твоих мыслей парень начинает причитать:
- Хорошо, хорошо, я сделаю всё, что нужно, пожалуйста, перестань, Дерек, я всё сделаю, правда.
Довольно хмыкнув, ты выпускаешь нить из своей руки. Она пропадает из виду совсем, и призрак со свистом вдыхает.
- Вот и молодец. За это я тебя и люблю, - ты легко проводишь пальцами по его щеке, а затем кладешь руку ему на плечо. - Ты готов ради меня на всё, правда?
- Да... - почти неслышно произносит парень и касается твоей руки своей.
Как же он жалок - человек, сломленный самым большим поражением, безответной любовью и собственным безграничным страхом перед одиночеством. Но надо отдать ему должное - он научился очень хорошо скрывать всё это перед жертвами, прикидываясь тем самым наивным простачком, каким ты когда-то увидел его впервые.
- Прекрасно. Тогда готовься. Следующая жертва - довольно малообщительна, но достаточное количество сочувствия с твоей стороны легко расположит её к тебе, - ты собираешься отойти и направиться на выход, но он сдерживает твою руку. Ты вопросительно смотришь на него, различая его лицо даже в темноте.
- Останься. Самую малость - на пару минут. И потом я отправлюсь, - отвечает призрак на твой немой вопрос.
Очень жалок. Но почему бы и нет? Ты вполне можешь позволить себе задержаться здесь на чуть-чуть, прежде чем отправиться отлаживать механизм Миров. Посему ты киваешь и присаживаешься на один из подлокотников кресла. Даже позволяешь Джейку прижаться к тебе, обвивая свои руки вокруг его шеи.
- Раз уж ты так просишь, моя любимая марионетка...

---------------------------
Alter ego (лат.) - другое "я". Реальная или придуманная альтернативная личность человека.

@темы: Homestuck, Письменное творчество, Омнифобия

---

Omniphobia. XVII. -5. Semper idem. -He is a fool that forgets himself

???.. Что это было?.. Я не знаю…

Всё тело ломило, будто после лихорадки. Пробуждение наступило тяжело и неохотно, но я нашёл в себе силы поднять голову и сесть. Я медленно разлепил глаза. Сегодня не нужно в школу - счастье. Состояние у меня было разбитое – дальше кухни я вряд ли бы куда-нибудь донёс своё бренное вымотанное тело.
Я зверски зевнул и потянулся, разминая затёкшую спину. Я бы бухнулся спать обратно, но прекрасно знал свой организм - если я сейчас лягу, то проснусь в ещё более отвратительном состоянии. Надо встряхнуться. И с чего-то начать очередной день. Например, с завтрака.
Как-то незаметно для себя я уже сидел за компьютером и уплетал яичницу с двумя сосисками, почти не чувствуя их вкуса. Листал новостную ленту. Ничего интересного. Пестерчам молчит - конечно, кто в такую рань в выходной будет в Сети? Но нет - мне написали.
Какой-то незнакомый аккаунт. Не люблю такие сообщения. Но ладно - посмотрим, что пишут...

==>

ТТ: Надо же, кто-то соизволил явить себя. Ну что, умник, что собираешься делать теперь?

Красные буквы будто горели изнутри. Меня это почему-то раздражало, но я ответил:

ТТ: То же, что и все нормальные люди в выходной - абсолютно ничего.
ТТ: Ну, может, порисую или игрушку новую скачаю. Поглядим.
ТТ: Звучит довольно скучно.
ТТ: Неужели нет идей получше?
ТТ: И потом - что насчёт, не знаю, твоих друзей, например? Или родных?
ТТ: Или у всех планы и никому до тебя нет дела?

Больно наглым был этот собеседник. А последние слова так вообще отразились неприятной липкой тревогой. Но я не обратил на это внимание - отмёл ненужную мысль, и она послушно ушла, захватив с собой волнение и раздражение. Я снова стал спокоен и продолжил разговор:

ТТ: А какая тебе разница? Или ты можешь предложить альтернативу?
ТТ: Может быть и могу.
ТТ: Ты для меня достаточно интересен.
ТТ: Чем же?

Мне стало любопытно, что ещё скажет этот незнакомец. Его слова кого-то мне невыносимо напоминали.

ТТ: Ну уж точно не полированием своих ненаглядных шарнирок, кукольник.
ТТ: Стоило бы, может, для разнообразия поиграть с братом в приставку. Или сходить с подругами куда-нибудь.
ТТ: Не думаешь, что так будет получше?
ТТ: Или всё же решишь продолжать просиживать свой зад в своей каморке за псевдоинтеллектуальными изысканиями, забив на весь окружающий мир?
ТТ: Что?

Эти слова хлестнули словно пощёчина по лицу. Слишком резко и неожиданно поменялась манера разговора. Мне понадобилась пара мгновений, чтобы отбросить нахлынувшую злость туда же, куда отправилась тревога. И я снова смог успокоиться. Этот незнакомец знал меня. Но кто это был? Я не помнил ни за кем из своих знакомых такой манеры говорить.

ТТ: Что слышал.
ТТ: Вернее, прочёл.
ТТ: Хотя, конечно, какое тебе может быть дело до чужого мнения? Ведь ты всё знаешь лучше всех.
ТТ: Уж особенно касаемо своей дражайшей персоны.
ТТ: Кажется, я понял. Ты один из тех жалких чуваков, которые пытаются унизить через интернет, упиваясь чувством собственной важности и безнаказанности?
ТТ: Тогда спешу разочаровать тебя, чел - не на того напал. Хотя я понятия не имею, как ты узнал о том, что у меня есть брат.
ТТ: Унизить?
ТТ: Если бы я хотел унизить, то не стал бы взывать к твоему разуму.
ТТ: Хотя, это тоже бесполезно, когда ты считаешь себя выше остальных.
ТТ: Да и как будто можно вызвать хоть какие-то эмоции у такого сухаря, как ты.

Опять люди думают, что я не умею чувствовать. Этот неизвестный начинал меня по-настоящему злить. И, видимо, это было взаимно. Я снова откинул эмоции в сторону. Печатать почему-то стало чуть сложнее.

ТТ: Ха-ха, отлично. Ну окей - я сухарь. Что дальше? Может, ещё чего интересного про меня расскажешь?
ТТ: С большим удовольствием.
ТТ: Дальше - круче.
ТТ: Дальше - твоя маска безразличия, которой ты прикрываешь своё очень легко уязвимое эго.
ТТ: Которое ты даже от друзей и близких прячешь, отговариваясь, что якобы так лучше для всех.
ТТ: Копнем ещё глубже?
ТТ: С чего ты решил, что ты прав?

Но он был прав. Откуда? Откуда он это знает? Я никому не говорил ничего подобного...
Мне снова пришлось уводить эмоции в сторону, чтобы не запаниковать. Нельзя показывать слабость.

ТТ: С того, что это факт.
ТТ: Я знаю тебя.
ТТ: Знаю так, как никто, мистер Я-Боюсь-Людей-Но-Прикидываюсь-Мизантропом.

Ну окей - то, что я мизантроп, знали многие... Но я начал по-настоящему бояться. Страх зарождался комком где-то в основании позвоночника и медленно проползал холодными щупальцами по всему выжатому, как лимон, телу, которое всё ещё ломило.

ТТ: Я и правда мизантроп. И даже не прикидываюсь.
ТТ: Но с чего ты решил, что я боюсь?
ТТ: Потому что только трусу нужно прикрываться от окружающих.
ТТ: Иронией, безразличием, всем этим пафосом. И этими придурочными очками.
ТТ: Серьёзно, чел - очки как у Камины не сделают тебя таким же офигенным. Смирись с тем фактом, что ты просто куклоёб и неудачник.

Острая боль неприятно кольнула правый висок. Она мешала сосредоточится - зудела. Я невольно тронул висок пальцами, но затем продолжил писать ответ.

ТТ: А вот тут ты промахнулся.
ТТ: Но всё же интересно, откуда тебе всё это известно? Я не могу понять, знаю ли я тебя.
ТТ: Да, продолжай тешить себя тем, что ты прав, а я нет.
ТТ: Знаешь ли ты меня?
ТТ: Конечно.
ТТ: Хотя, может, и не хотел бы знать.
ТТ: Но увы.

Как же мешала эта боль и зуд. Противно - мысли путаются и не могут встать ровно. Я нахмурился и тронул эту точку пальцами.

ТТ: Тогда карты на стол, чел. Я хочу знать, кто из моего окружения так меня ненавидит.
ТТ: Кто ты?
ТТ: О, всё скучно до банальности.
ТТ: Ты бы и сам понял сразу, если бы хоть немного подумал. Кто ещё может ненавидеть тебя так сильно?
ТТ: Ответ прост.
ТТ: Я - это ты.

Я перестал печатать и вырвал то, что так неприятно зудело. На лице моём растянулась широкая улыбка, когда я поглядел на то, что лежало в моей ладони: горящий янтарным напуганный глаз на подвижном колене.
На меня смотрел Механик и широко ухмылялся, а я резко перестал чувствовать свои руки. Самого себя. Меня всего переполняла куча противоречивых эмоций, но у меня не было рта, чтобы закричать, рук, чтобы отбиться. Я мог только видеть. Но я не хотел видеть.
Если бы Механик мог – он бы рассмеялся. Но он не умел смеяться. Потому только его ухмылка стала чуть шире, и он разжал руку. Я падал вниз, пока глухо не стукнулся обо что-то щекой.

* * *
- Он в порядке?
- Может, стоит позвать врача?
- Эй, мистер, вы можете встать?
Я приоткрыл глаза. Над городом нависало всё то же серое небо и тяжёлые тучи. Всё же хмурая была у Альбиона столица. Накрапывал мелкий дождик.
Кто-то обдал мой лоб тёплым дыханием, и я приподнял голову – меня растерянно обнюхивала серая лошадь, фыркая ноздрями. Я упал у её ног. Почему?
Кто-то помог мне встать. Это был кэбмен. Что-то спрашивал. Голова раскалывалась, как и раньше. Я не мог ответить – язык заплетался. Господь всемогущий, в такие моменты я и правда мечтал, чтобы голова моя могла отстёгиваться от тела. Тогда мне было бы легче килограмм на пять.
- Простите, - смог проговорить я негромко. Язык плохо меня слушался, - вы не видели моего спутника?
- Вашего спутника? – кэбмен выпустил меня из рук, я сделал несколько неуверенных шагов.
- Да. Я был не один. У меня был спутник, - я никогда не мог бы забыть моего лучшего британского приятеля. - Джейкоб Инглиш. Где он?
- О чём вы? Вы один, - голос кэбмена искажался, но я не обращал на это внимание. Пошёл вперёд по улице мимо растерянно смотрящих на меня зевак, собравшихся, видимо, поглядеть на того растяпу, что грохнулся к ногам лошади.
- Нет. Инглиш был со мной, - упрямо проговорил я, раздвигая себе путь сквозь людей руками. - Мне нужно отыскать его.
Нужно найти его. Моего единственного друга.

* * *
Люди перестали обращать внимание на пошатывающегося человека, медленно бредущего по дороге. Пошли по своим делам одним нескончаемым потоком. Шли вперёд, а я продирался сквозь них.
Я не мог найти Джейка. Вглядывался в серые, смазанные лица и не видел никого, кто был бы мне знаком. Мне становилось страшно. Но не потому, что вокруг было столько людей, нет. Я боялся, что никогда не найду среди них того, кто может мне помочь. Потому, подгоняемый этим чувством, брёл дальше.
Людей становилось всё больше – просторная улица теперь была переполнена, и человеческая масса настойчиво давила меня со всех сторон. Мне это не нравилось – я не мог идти дальше. С каждым шагом мне приходилось отступать всё ближе к обочине дороги, чтобы не быть затоптанным безликой толпой. С большим трудом, но я выбрался на обочину. Повернулся к стеклянной витрине магазина. Внутри было пусто и темно. А в тёмном стекле я увидел своё отражение.

* * *
Моё лицо всё было испещрено язвами. По нему кто-то полз, но я не мог увидеть, кто это был. Они ели меня заживо, прогрызая в плоти глубокие дыры своими маленькими челюстями. Все чувства притупились, оставляя только жгучую режущую боль, от которой я не мог пошевелиться.
Я запаниковал, но не смог выдавить из себя ни звука. Просто судорожно схватился за остатки своего лица и начал в панике стягивать с себя слезающие куски кожи, стараясь, чтобы они, какие бы твари это ни были, не забирались слишком глубоко в плоть. Чтобы я остался жив.
Лицо слезало с меня как старая кожа со змеи – одним непрерывным куском. Будто я только что снял маску. Но боль я чувствовать перестал. С опаской я раскрыл глаза.

* * *
В руках моих был потускневший изорванный портрет какого-то юноши. С трудом я узнал в нём себя, но так и не смог угадать собственных черт – лицо казалось смазанным и тусклым, будто не до конца прорисованным. Но почему-то я всё равно был уверен, что на холсте написан именно мой портрет.
Над моей головой раздавался негромкий, узнаваемый тембр. Пел Синатра, но я не мог узнать ни мелодии, ни разобрать слов песни. Я осмотрелся – в жёлтом свете вокруг меня был коридор галереи. Но стены были пусты – на месте картин были лишь выгоревшие белые пятна. И только передо мной была пустая рама картины, из которой только что выдрали холст. Чернота за рамой дышала на меня холодом и сыростью, а в глубине поблёскивали тусклые нити, похожие на паутину. Я выпустил свой потрет из рук и холст упал на пол.
Справа раздался шум - шипение и топот огромного количества ног. Он нарастал с каждой минутой, вызывая в груди панику – казалось, что приближается гигантский локомотив. Многоногая змея спешит ко мне. Она сожрет меня. Подчиняясь порыву, я поставил ногу на край холодной, сырой дыры. Грохот был совсем близко. Одним рывком перемахнув за раму, я приземлился на ноги.

* * *
Свист. Глухой удар, от которого по ногам пошла пугающая судорога. А затем меньше, чем через мгновение - пронзительный грохот, пробирающий до самых костей. Что-то обваливается, в воздухе воет воздушная сирена, а тебя охватывает паника.
Я не заметил, как начал бежать прочь от рокота, шума самолетов и грохота падающих снарядов. Где-то ещё я слышал истошный вой и знал, что за мной продолжают гнаться. И ни в коем случае нельзя дать себя нагнать.
«Выход. Здесь должен быть какой-нибудь выход!» - вертелась в моей голове мысль, пока я обводил взглядом полуразвалившиеся здания и окна в них, стараясь спасти свою жизнь.
Я рванул к зданию. Что это было за строение, сказать сложно – оно казалось мне смазанным и почти жидким, как содержимое лавовой лампы, но если я хотел выжить, то мне нужно было бежать именно к нему.
В стене был большой озарённый желтоватым светом оконный проём. Единственное осязаемое и реальное в этом густом желе. Откуда-то я знал, что это и есть выход. Что-то за моей спиной вновь грохнуло, я пошатнулся и почти кувырком запрыгнул в светлый проём. Лицо обдало жаром.

* * *
Огонь. Всё было в огне. Горели стулья, стены, потолок. Пламя плясало и сжирало всё дотла, оставляя за собой только непроглядную черноту. Назад выскочить не получилось - обратной дороги не было. Глухая горящая стена.
А потом меня оглушило стрельбой. Кто-то стрелял в меня автоматной очередью. Меня трясло, но я не чувствовал боль.
Я её уже очень давно не чувствую.
Я опустил взгляд на свою грудь – пули проходили насквозь, оставляя после себя пепельные дыры. Наверное, я и правда похож на изувеченную книгу…
Нет. Это не мои воспоминания.
Я рванулся с места, стараясь скрыться от громыхающих за моей спиной выстрелов. Петлял зигзагами по жаркому, замкнутому пространству, подчиняясь слепому инстинкту.
Передо мной появился тёмный проём двери. Подвал. Он всегда здесь был?
Я знал, что во время пожара не стоит спускаться в подвальные помещения, но прежде, чем я успел это осознать, тяжелая дверь захлопнулась за моей спиной, а мне в лицо ударил затхлый, влажный запах подземелья. Я нёсся вниз по скользким ступеням, еле успевая переставлять ноги.

* * *
Наверх возвращаться нельзя. Уже не помню, почему. Я спускаюсь по этим ступеням уже очень долго.
Сколько времени прошло? Внутренние часы не отвечают на этот вопрос. Может, всего несколько минут. А может, несколько жизней. А проклятые ступени и не думали кончаться, разрази их гром. И почему я не прихватил с собой фонарь? Было, кажется, некогда. И зачем я спускаюсь?
Шаги замедлились. Остановился посреди лестницы, растерянно осматриваясь. Зачем лестница? Почему вниз? Наверх нельзя, это точно. Но почему? А стоит ли вообще куда-то идти?
Что-то сзади пронзительно закричало, заскрипело, засвистело. Сжался. Прислушался. Вроде тишина. Нет. Он есть. Звук пробирает до самых костей. Пронзительный. Жуткий. Немой звук. Звук, которого не существует. Но он есть. И он пугает. Его нельзя описать, но от него мурашки по коже. Это звук, который не прозвучал. Который должен был прозвучать, но его нет. Мёртвый звук. Звук вообще может погибнуть?..
Размышлять об этом не хотелось. Нужно спускаться дальше – наверх точно нельзя. Именно оттуда раздается этот немой звук.

* * *
Лестница закончилась. Остановился.
Дальше был тупик. Это конец – тупик всегда означает конец. Но где выход? Где подсказка?
Вместо подсказки – три двери.
Нет, это были не двери. Это зеркала – сквозь них не пройти. В каждом зеркале – человек. Один и тот же… Нет, они разные. Даже слишком разные – нельзя перепутать. Это подсказка? Выход? Они враги или друзья – эти трое?
Человек слева – друг. Но он уже мертв. Бесконечно давно. Он взрослый, но не прожил и половины отведенного ему срока. Он любил рисковать. И этот риск стоил ему жизни. Он хочет только одного – покоя. Вернуться туда, где его место. К тому, кто его уже давно ждет. Нет. Это не выход.
Справа стоял молодой парень. Уверенный в себе, сильный. Он может если не всё, то очень многое. И он это знает. Он почти всесилен, но он не свободен. Но его нисколько не пугает его тюрьма. Его ничто не пугает. Он не умеет бояться. Это хорошо. Страх очень изнуряет. Хочу так же. Он трезво мыслит и может управлять. У него есть эта сила. И он готов ею пользоваться. Наверное, это выход? Тянет к нему. С ним легко.
Но нет – есть третья дверь. Третье зеркало. Кто стоит там?
Он мне не нравится. Этот третий – он слабый. Пытается казаться не тем, кем он является. Прикрывается маской, а сам находится в вечной борьбе. Сам от себя не знает, что ожидать, и меньше всего доверяет именно себе. Он не умеет управлять, но пытается. Его попытки смешны. Он много знает, много умеет, но всё это ему не нужно. С ним тяжело. Быть им тяжело.
Шаг вправо. Что-то тянет меня вправо – не хочется сопротивляться. Чуть кольнуло в груди. Опустил взгляд. Малиновая нить. Яркая, но с каждым шагом она становится всё темнее. Тускнеет. Это, наверное, плохо. Но ничего – как только я выйду, то всё будет кончено. И нить не будет иметь значения. Я буду жить без неё. Я буду жить ради механизма. Я буду жить, чтобы совершенствовать его – в нём столько неполадок. Работы хватит не на одну вечность. И теперь эта вечность у меня есть. Вечность и полный контроль. Что может быть лучше?
Левую щёку резануло тупой болью.
Нет. Я знаю, что может быть лучше.
Это не то, чего я хочу. Это не то, зачем я здесь. Я здесь по другой причине. Я здесь ради брата. И ради моих друзей. Мне не нужен контроль.
Нить натянулась, и всё мое тело пробила дрожь. Сердце предательски пропустило пару ударов, а перед глазами замелькали образы. Кто-то звал меня. Истошно, отчаянно звал. Боль была почти невыносима, но я знал, что нужно делать. Эта серая нить – не моя.
Я поднял взгляд в зеркало, из которого на меня мёртвыми, злыми глазами смотрел Механик. Я не хочу им быть. Я поклялся брату, что я смогу выбраться отсюда. И смогу всех их спасти. И не тебе меня останавливать, бесчувственная ты сволочь!
Я рванулся прочь и, не рассчитав, повалился спиной на зеркало по середине. Но вместо звона разбитого стекла я услышал далекий шум дождя…

* * *
Перед глазами всё плыло, а под ладонями ощущалось что-то мягкое. Кажется, я где-то лежал. Судя по всему, на кровати.
Надо мной кто-то навис, и сквозь сон я услышал знакомый голос:
- Приятель, ты уже проснулся? Тогда приводи себя в порядок и спускайся вниз, я буду там тебя ждать. Мы уже начинаем опаздывать.
И прежде, чем я успел что-либо сказать, меня прервал хлопок двери.

------------------------------------------------------
* Semper idem (лат.) - всегда тот же. Латинская фраза, которая означает сохранять душевное спокойствие, не терять лица, оставаться самим собой, когда человек находится в разных жизненных ситуациях, несмотря на то, удачно они для него складываются или наоборот — неудачно. В русском языке есть аналог данной фразе: «В меру радуйся удаче, в меру в бедствиях горюй». Выражение встречается у Цицерона: «Проявлять неумеренность, как в дни несчастий, так и в дни счастья — признак ничтожности. Самая прекрасная черта во всех случаях жизни — ровный характер, всегда одно и то же выражение лица».
He is a fool that forgets himself (англ.) - Тот дурак, кто о себе не помнит.

@темы: Homestuck, Письменное творчество, Омнифобия

---

С завершением, Хоумстак

Спасибо, что был частью моей жизни.

Это были прекрасные 6 лет. Прекрасные 6 лет пребывания в фандоме, пусть и на некотором отдалении. Прекрасная история с морем отсылок и лулзов. Прекраснейшие, любимейшие и ставшие дорогими сердцу персонажи. Море вдохновения, которое не иссякает и по сей день. Позитив, интересные знакомства, много новой информации, часть которой помогла разобраться в себе...

Спасибо огромнейшее Эндрю Хасси за Хоумстак. За этот веб-комикс. И за то, что привлёк к работе над ним кучу талантливейших людей.

Я не прощаюсь с самим Хоумстаком, нет. Хо-хо, я ещё собираюсь перечитать всё с самого начала. И у меня ещё куча планов по творчеству на его основе.
Так что... продолжаем дальше?

И, конечно же, ожидаем Хайвсвап, который откроет новые горизонты.

@темы: Homestuck, Из жизни

---

Omniphobia. XVI. Aeternum vale (часть вторая)

(<== Дирк: Оглянуться назад и вспомнить, что было)

Я с опаской обернулся, почему-то ожидая, что именно после этих слов вот-вот раздадутся сокрушительные шаги. Но ответом мне была тишина. Мы пошли дальше.
Я смотрел по сторонам, но не сразу заметил, что туман вокруг стал намного плотнее, чем раньше. Даже спину Счастливчика, шедшего всего на пару шагов впереди меня, я видел с трудом. Он торопился, потому и мне пришлось прибавить шагу, чтобы не упустить Клевера из виду. В какой-то момент я оступился, чуть не провалившись ногой в трясину, но Джейк, который всё так же шёл позади меня, помог мне выбраться. Клевер стал тёмным силуэтом где-то вдалеке.
- Эй, притормози! - сухо окликнул я, в упор смотря на видневшийся сквозь туман силуэт. Клевер отошёл слишком далеко. - Мы не успеваем!
- Давайте скорее! – окликнул нас картёжник, и его тёмный силуэт замер, ожидая нас. Я и призрак начали приближаться.

==>

- Туман стал плотнее, если ты не заметил, потому изволь идти чуть помедленнее, - проворчал Джейк, когда мы начали приближаться. Счастливчик не ответил. Мы насторожились.
Я прибавил шагу и направился прямо к Клеверу.
- Ты чего молчишь? Что-то случилось? – но, приблизившись ещё на пару шагов, я замер. А затем позволил себе громко выругаться, посылая этого скользкого мерзавца куда подальше и разъясняя, что именно ему лучше там делать. И что с ним будет, если он оттуда выберется и рискнёт снова попасться на моём пути.
- Дирк? Что слу- - но удивлённый возглас Инглиша быстро перерос в подобную моей тираду.
Не было с нами больше никакого Счастливчика. Мы вышли к очередной обгоревшей жертве с нитью настолько слабой и тонкой, что я не только её цвет – я её саму различить не мог. Как и лицо и части тела статуи.
- Отлично, чёрт возьми. Доверились шулеру. Конечно же, он провёл нас, - прошипел я.
Джейк выглядел не менее раздосадованным:
- А я в него уже почти поверил! Проклятье, - он со злобой пнул ком земли под своей ногой, и в этот момент что-то сзади нас громыхнуло.
Мы вздрогнули. Громыхнуло ещё раз – уже ближе. А затем Инглиш обернулся и вцепился в мою руку:
- Друг мой, - негромко проговорил он, делая пару шагов назад, - кажется, нам пора бежать отсюда.
Я обернулся и увидел того, кто издавал такой ужасный шум.
В игре, которую я упоминал уже не раз, есть монстр. Огромных размеров человекоподобное существо с красной металлической пирамидой на голове и в костюме не то палача, не то мясника. Это существо внушает главному персонажу игры, да и самому игроку, животный страх. Уверенность в том, что ты виновен, и что тебя есть за что казнить. Это страшный палач, пришедший по твою голову из самых глубин преисподней.
Когда я увидел того, кого Счастливчик так боялся, я невольно вспомнил того огромного монстра с металлической пирамидой на голове.
Из плотного тумана к нам вышел нечеловечески высокий и широкий тёмный силуэт с непропорционально большой головой. Одетый в чёрное пальто, в широкополой шляпе в стиле тридцатых годов и с чёрным пятном вместо лица, он надвигался на нас, тяжело хлюпая по трясине. При взгляде на него я вспомнил всё, что когда-либо делал не так. И знал, что этот огромный амбал пришёл, чтобы наказать меня за эти провинности. Наказать меня за смерть своего брата, за смерти его друзей, за то, что предал Джейка - за всё, что я совершил, да и вообще за то, что я осквернил землю своим рождением.
Амбал остановился в нескольких метрах от нас, и мне на грудь навели автомат Томпсона - величиной он был как раз под стать этому огромному мафиозному палачу. Дыхание моё перехватило, когда в своей голове я услышал окончательное «Виновен», сказанное громогласным, безропотным голосом, казалось, с самого неба. Моим собственным голосом.
Шум от выстрелов оглушил меня, и я невольно сжался, готовый к тому, что именно сейчас всё и закончится. Но прежде, чем это произошло, между мной и неминуемой гибелью будто из ниоткуда появился Джейк.
Сначала я не понял, что происходит, но в следующий момент всё тело Инглиша затряслось, как тряпка, попавшая в зубы собаке. В его груди начали появляться дыры, сама сущность призрака разлеталась на куски. Крови не было – только отверстия, словно прожжённые пламенем, с которых осыпался чёрный пепел. Точно так же, как было, казалось, всего мгновения назад…
Автомат прошил грудь англичанина насквозь, но пули не летели дальше – они рассыпались пеплом, как и плоть Инглиша. Когда шум стих, Джейк ещё мгновение стоял неподвижно, широко расставив руки в стороны и подставив грудь в попытке защитить меня. А затем он начал заваливаться назад.
Тело моего единственного друга падало в трясину, испещрённое огромными следами от пуль, и он вновь напомнил мне изувеченную книгу. Я не успел ничего предпринять, не успел понять, что произошло, а чёрная и грязная трясина уже вовсю жадно засасывала Джейка внутрь. Через мгновение на поверхности оставалось только его бледное, ничего не выражающее лицо с закрытыми глазами, похожее на восковую посмертную маску. А потом и оно скрылось под толщей грязи.
Я, казалось, не дышал, отказываясь признавать то, что видел. Сквозь шум в ушах и стук своего собственного сердца, я услышал громкий щелчок - в меня вновь был направлен ствол оружия.
Я следующий.
БЕЖАТЬ!
Прежде, чем я что-то успел сообразить, моё тело вскочило на ноги и бросилось прочь. В охваченном паникой сознании сияли красным и белым огромные буквы – БЕЖАТЬ. Бежать и не оглядываться. Бежать прочь от нёсшихся мне вдогонку выстрелов, всё время меняя направление, чтобы пули меня не достали. Потому что нет другого способа выжить.
Бежать прочь.
Бежать быстрее, чем когда-либо в жизни!
Я переставлял ноги, не чувствуя ничего – просто нёсся по болоту, чудом не проваливаясь в трясину. Ветер свистел в ушах, я не знал, что происходит с моим телом, вышедшим из-под контроля. Мне казалось, что этот огромный амбал идёт за мной. Что он дышит мне в затылок и вот-вот выстрелит на поражение, погружая и меня в эту вязкую почву под моими ногами. Всё тело горело огнём, а сердце колотилось где-то в висках громкими, оглушающими барабанами, заглушая даже обрывки мыслей. Я не видел перед собой ничего – одна картина резко сменялась другой, мелькали какие-то очертания камней и кочек, редких деревьев. Всё смешивалось в один серо-зелёно-чёрный рисунок, а я бежал, не зная, как остановиться. Бежал, обгоняя собственное дыхание.
Как спасение, прямо у меня под ногами возник какой-то полугнилой корень, о который я зацепился ногой и рухнул лицом в грязь, еле успев подставить руки, чтобы смягчить падение. Холодная земля остудила моё лицо, я приподнялся на руках и глубоко вдохнул. Воздух прошёлся по горлу будто наждачкой. Я закашлялся и не смог остановить накативший приступ. Кашель был сухой и колючий, всё тело содрогалось от него, и, казалось, ещё немного, и я выкашляю наружу своё бешено колотящееся сердце. Мысли были перепутаны и не хотели выстраиваться в ряд, как раньше.
Только когда нестерпимый кашель унялся, и я смог нормально вдохнуть, чудом избегая гипервентиляции, я, наконец, осознал, что случилось.
Джейк. Призрак, которого я посчитал обманщиком, кого принял за своего главного врага. Которого подло предал и почти убил, и который простил мне то, что нельзя прощать… Он защитил меня. Подставился под пули, чтобы я смог ещё немного сражаться. Инглиш мог смело оставить меня одного после того, что я сделал, но он пожертвовал собой, чтобы спасти мою никчёмную шкуру. Я повернулся и рухнул на спину, уставившись в низкие тучи и куски грязного, бесцветного неба.
Сердце всё так же колотилось в груди, я не мог восстановить дыхание, но я не чувствовал ничего, кроме ненависти к самому себе. К тому, каким я был идиотом. С самого начала – с самой нашей первой встречи. Как я не понимал, что меня контролируют. Я был сам на себя не похож – слишком мягкий, слишком инертный. Никакой. Безвольная марионетка в руках Твари, которая даже не отслеживала, что ею управляют. Вот почему я тормозил и не действовал. Почему отказывался слушать то, что мне говорили. Не потому, что они все были не правы, отнюдь. И Джейк, и Рокси, и Дейв – они все были бесконечно правы. Они пытались помочь мне. А я их подвёл.
Я лежал, ощущая лишь всепоглощающую пустоту в груди, и анализировал каждое своё действие, каждую свою мысль. Чётко прослеживал, где именно Тварь не давала пробиться наружу сомнениям, где она хватала моё сознание за хвост и вертела им как хотела, не позволяя тревоге и здравому смыслу взять верх. Какой же ты, Дирк Страйдер, идиот.
Из горла моего вырвался полный досады и боли стон, и я повернулся на бок, свернувшись калачиком. Я хотел умереть от стыда прямо здесь и сейчас. Я понял, какой я ужасный, эгоцентричный ублюдок, настолько холивший и лелеявший своё ненаглядное, уютное одиночество и свои пустые убеждения, что отталкивал всех, кто пытался мне помочь. И пытался научить тому же самому Дейва. Я - безжалостный кукловод, который привык контролировать всё, что находится в его окружении. Я - безмозглый демиург маленького безумного мирка, который населяют марионетки, куклы-чревовещатели, искусственные конечлены и тонны ненужной, разношёрстой информации из интернета разной степени паршивости. Чёртов принц, восседающий на престоле из высранного им же самим информационного дерьма. И теперь я в нём по уши или даже по самую макушку. А единственный призрак из Англии столетней давности, который всеми силами, чёрт возьми, пытался меня вытянуть, был мною же лично убит. Ну, и кто я после этого? Ни одного не матерного слова не находилось.
Трясина начала медленно поглощать меня, но было плевать. Дальше идти было некуда – только лишь обратно к этому Амбалу. Если выбирать из двух смертей одну, то лучше уж я останусь здесь. Всё одно – быть утянутым на дно безграничного болота мертвецов. Так пусть это будет без нескольких грамм свинца, пущенных через моё тело.
Наверное, я бы ещё долго пролежал бы там, позволяя чёрной холодной жиже поглотить меня целиком, если бы не странное ощущение. Кто-то щипал меня за толстовку. Тянул рукав на себя и отпускал, потом снова тянул и опускал. Будто играл со мной, требовал внимания. Я вынырнул из своих мыслей, когда ощущение прекратилось, и я почувствовал, как на мой бок приземляется пара лапок. А затем что-то твёрдое и крючковатое нагло ущипнуло меня за ухо.
Нервы мои были на пределе. Я отмахнулся от, судя по всему, плотоядной птицы, справедливо решив, что она пытается меня сожрать. Я резко сел, выдёргивая себя из трясины, и не сразу понял, что на земле, поразительно близко, сидит…
Чайка. Белоснежная чайка.
Она смотрела на меня, откровенно говоря, как на полного идиота. Наверное, со стороны я так и выглядел. Мозг переключился на новую задачу и начал судорожно рассуждать, что чайка могла забыть в этом болоте. Как она здесь оказалась. И почему меня не боится.
Птица крикнула, расправив крылья, а затем повертела головой. У неё были красные глаза. Она внимательно смотрела на меня и будто ждала чего-то. Я нахмурился, не зная, как реагировать, и не нашёл ничего логичнее, чем взмахнуть рукой.
- Кыш, - неуверенно и, признаться, не очень громко проговорил я. Птица продолжала смотреть на меня как на умственно отсталого. Может, это такой монстр? Сейчас она снова раскроет клюв, и там окажется ряд острых зубов. Или сейчас она налетит на меня и выклюет мне глаза. Или…
Чайка вновь крикнула, и эти интонации показались мне поразительно знакомыми. Она подлетела ко мне и потянулась клювом куда-то к моему карману. Я тотчас отмахнулся, отталкивая странную птицу от себя. У чайки была поразительная скорость – она с лёгкостью увернулась от моей руки. Взлетела. Приземлилась вновь, настойчиво пробравшись клювом в карман моих джинс. И прежде, чем я успел вновь её согнать, кинула на землю выуженную бумажку. Это была фотография, на которой я и Дейв кормили её пляжных собратьев на берегу океана во Флориде. Лицо брата всё так же было замалёвано чёрным маркером.
- Чёртов пернатый ублюдок, - рыкнул я, поднимая фото. А затем вспомнил. Белая чайка без единого пятна. Это птица, которая была на блокноте с белыми листами, который мне на день рождения подарил лилБро. Я посмотрел на фото, а затем на севшую неподалёку птицу. Простая чайка не могла знать о карточке, даже я сам о ней забыл. И потом… Белоснежных чаек с красными глазами не бывает. Я изменился в лице, и чайка облегчённо крикнула. В её крике я, будто эхо, услышал голос, который, я думал, уже никогда не услышу:
- «Дошло, наконец».
Это был голос брата. Чайка вновь крикнула:
- «Соберись!»
Дейв стал полярной чайкой. Моя жизнь становилась всё более абсурдной и жестоко ироничной, хотя, казалось, хуже быть уже не может. Послушавшись совета – вернее даже, команды мелкого - я поднялся на ноги и спрятал фото обратно в карман.
- Мне мерещится, или это правда ты?
Чайка вновь крикнула, расправляя крылья резким, даже раздражённым движением:
- «Нет, блин, Рейнбоу Дэш!»
Ну да, кто ещё мог до этого додуматься…
Я хмыкнул. Наверное, не будь Дейв ограничен сейчас в своей возможности разговаривать, он бы наверняка высказал мне всё, что думает о моём – будем честны - идиотском поведении. Но по тому, как сильно взъерошились перья на его птичьей грудке, я понял всё и без слов.
- «Идём!» - послышалось мне в крике, и чайка захлопала крыльями, полетев куда-то вправо от меня. Только сейчас я осознал, что белый туман, который всё это время мешал мне видеть, теперь рассеялся. Может, из-за Дейва. А может, потому что я просто добежал до другого участка болота.
Я поспешил за птицей, которой непонятным образом стал мой брат, и решил, что, даже если это очередная хитроумная ловушка, то терять мне теперь всё равно нечего. А так хоть буду тешить себя надеждой, что напоследок проведу время со своим братом.
Дейв какое-то время летел надо мной, указывая направление, пока вдалеке не начала виднеться неясная подвижная туча, замершая где-то на горизонте. Прямым ходом до этой тучи было полчаса ходьбы. Будто учуяв белую птицу, эта туча дёрнулась, и пара точек отлетели от неё и полетели в сторону брата. Я остановился, зная, что эти точки не могут предвещать в этом мире ничего хорошего.
- Стой! Снижайся! – я замахал белой птице руками. Брат какое-то время смотрел на меня растерянно и кричал что-то, но я не мог расслышать эхо с такой высоты. Я указал ему рукой в сторону облака и двух, неумолимо и очень быстро, приближавшихся точек. Мне становилось ясно, что это тоже птицы.
Дейв их, наконец, тоже заметил и резко, чуть ли не камнем, спикировал вниз, приземляясь на моё плечо. Похлопав крыльями, он с опаской смотрел в небо. По его напряжённому взгляду, я понял, что эти чёрные птицы опасны, и поспешил прочь, стараясь уйти от шевелящейся вдали тучи. Но лилБро снова щипнул меня за ухо – на этот раз достаточно больно.
- «Нет!» - услышал я его эхо. - «Идём туда!».
Я вздохнул и, пригнувшись и придерживая чайку рукой, быстро направился туда, куда мне велели. Хотя я не особо этого хотел. У меня были отвратные предчувствия на этот счёт.
Две чёрные точки какое-то время кружили над нами, и я понял, что это вороны. Но, в отличие от нормальных пернатых, эти не кричали – молча кружили над нами, а потом в какой-то момент полетели обратно. Значит, туча — это точно птицы…
Из-за горизонта поразительно быстро начало вырастать огромное раскидистое, но абсолютно сухое дерево. Пока мы приближались, туча постепенно таяла – вороны усаживались на массивные тёмные ветки. Когда мы подошли достаточно близко, то увидели, что дерево намного больше, чем казалось на первый взгляд. И все его ветви буквально ломились под весом сидевших на них птиц. А в корнях дерева лежали мертвецы.
Мне невольно вспомнилась та куча, на которую я упал в самом начале этого «сновидения». Конечно, в этом случае мертвецов было значительно меньше, но лежали они такой же грудой – причём чем ближе к дереву, тем чаще. Большинство трупов были видны лишь частично, поэтому я предполагал, что чёрная, затянутая тиной вода вокруг дерева скрывает от моих глаз лишь большее количество тел.
А у самых корней, расслабленно откинувшись на ствол спиной, сидел… Счастливчик. Вот так встреча.
Когда мы с Дейвом окончательно приблизились к границе топи – первые трупы уже были практически у моих ног - тысячи чёрных глаз-бусинок устремили свой голодный взгляд на нас. Вороны, которые до этого занимались своими делами, повернули свои чёрные клювы в мою сторону, но не двигались с места, будто ожидая команды. И я даже догадывался, чьей.
Я начал осторожно ступать ближе к Счастливчику, стараясь не задумываться, что я использую вместо кочек (хорошо ещё, что они выдерживали мой вес), пока мы не оказались друг перед другом на расстоянии нескольких метров. Дорога показалась мне даже подозрительно лёгкой. Вороны так и не дёрнулись.
- Надо же. Ты жив, - Клевер лениво приоткрыл глаза, когда я приблизился.
- Не благодаря тебе, - я напрягся, в очередной раз жалея, что не сумел-таки раньше отыскать катану. Вот кого бы я с удовольствием на неё насадил. Нужно было уже запомнить на примере всё тех же Рона и Анны – пленникам верить нельзя. Потому что как раз они вполне могут быть ещё одной «маской» Твари, и их единственная цель – убить меня.
Счастливчик коротко хмыкнул, затем поглядел по сторонам.
- А где... - не закончив вопроса (он и так был ясен), он ухмыльнулся. - Оу. Неужели выбыл из игры? Что - использовал его как щит? Хм, в таком случае то, что ты выжил, уже не так удивительно.
Я плотно сжал челюсти, в очередной раз подавляя порыв воспользоваться своей новоприобретённой силой. Очень хотелось пойти самому себе на уступки и раз и навсегда прикончить эту гниду, но нет, не перед Дейвом. Я не хотел, чтобы брат видел, кем я становлюсь в этом жестоком месте.
- Ты ведь с самого начала вёл нас не туда, верно? – негромко спросил я.
- Не туда? - картежник изогнул бровь. - Но вы же сами просили отвести вас туда, где находится часть куклы. И я, кажется, предупреждал, что место это - небезопасное.
Чайка на моём плече громко крикнула. В крике угадывалась фраза:
- «Заливаешь, сволочь».
Клевер слегка поморщился.
- Что за пернатый наглец, - проговорил он, будто поняв, какое обвинение прилетело в его адрес.
- Хочешь сказать, что он не прав? - если бы не вороны, которые явно только и ждали, когда картёжник позволит им на нас напасть, я бы напал первым. Но теперь на моём плече сидела причина, по которой я не мог бездумно рвануться в бой. Поэтому я тянул время.
Счастливчик повёл плечами. Ему тоже некуда было торопиться. Вытащив из кармана пальто колоду карт, он начал бездумно её тасовать.
- Ну, может, и прав. Но какая теперь-то разница, малой? - протянул Клевер. - Хочешь почитать мне проповеди о том, как плохо лгать людям? Это никому не интересно.
- Нет, проповеди читать я никогда не умел, - я старался не смотреть на ворон, следивших за каждым нашим с братом движением. И думал. - Но позволь задать тебе вопрос - почему?
Где-то здесь было спрятано туловище куклы. Это был финал – всё повторялось по той же схеме, как и всегда. Даже в таких сумасшедших обстоятельствах, это оставалось (в какой-то степени) моим сновидением. А все мои сны всегда подчинены определённой структуре, которую не могла сломать даже Тварь. Идти мне было больше некуда – только бездумно слоняться по болоту. Но вороны не дали бы мне просто убежать отсюда. Значит, где-то здесь спрятана часть куклы. Осталось только понять, где.
Счастливчик где-то с минуту молча мерил меня взглядом, словно гадая, серьёзен я или нет. После чего он откровенно расхохотался.
- Почему? Ха-ха, он спрашивает - почему! - утихомирившись, картёжник ухмыльнулся, в его взгляде была доля снисхождения. - Парень. Раз ты такой умный, то подумай сам, - он слегка наклонился вперёд. Вороны повторили это движение. - А кому-нибудь здесь нужно, чтобы ты победил в этой битве?
Этот вопрос по-настоящему выбил меня из колеи. Я пару раз моргнул, смотря на Счастливчика, стараясь не показывать, насколько меня поразило то, что я услышал. Нет, его слова можно было списать на то, что он находился под влиянием Твари, но…
- То есть, по-твоему, намного лучше жить в постоянном страхе, чем хотя бы попытаться как-то изменить своё положение?
Клевер хмыкнул. Прекратив тасовать, он вытащил из колоды пикового туза.
- А что будет с нами, если кто-то сможет выиграть? Хм? - шулер нахмурился. - Это вопрос, на который нет ответа, малец. Вернее, есть только предположения. И если быть откровенным - проверять, какое из них верно, не хочется никому. Терять остатки себя не хочется никому. Тем, у кого осталась еще какая-никакая личность, конечно же.
Вот оно что. Такое я предполагал, но несколько не в том ключе. Я хмыкнул, а затем поднял уверенный взгляд на Счастливчика:
- Знаешь. Спасибо тебе.
- Надо же, он наконец-то снизошёл до благодарности, - всё с той же ухмылкой съязвил Счастливчик. Он спрятал карту обратно в колоду, а ту убрал в карман, после чего поднялся на ноги. - И за что же ты говоришь мне столь приятные слова?
- Многое в этом мире не понятно. Но всему я мог найти логическое объяснение. Так или иначе, - я приподнял руку, позволяя Дейву пересесть с моего плеча на руку - так ему было бы проще взлетать. Чайка, чуть хлопая крыльями для равновесия, аккуратно перебралась с плеча на руку. Конечно же, Дейв понял, каков план дальнейших действий. И он был готов.
- Но вот что я никак не мог понять, - продолжал тем временем я. - Почему такое огромное количество людей не могло победить Тварь задолго до меня? Однако теперь я понял.
Я сделал ещё один шаг вперёд.
- Потому что вы все - трусы.
- А ты у нас такой храбрец, - отрезал Клевер. Вороны на ветках зашевелились. - Все мы когда-то были такими. Джейк способен вдохновлять - нельзя не отдать ему должное… Только этот англичанишка и сам не знает, что же будет, когда всё закончится. А ответ, скорее всего, - ничего хорошего, - шулер слегка одёрнул пальто. - Малой, ты упрям и довольно силён. Но притом слишком самоуверен. Думаешь, у тебя получится победить?
- А мы сейчас проверим.
Тут за моей спиной что-то пронзительно громыхнуло. А затем ещё раз. Тяжёлые шаги. Дейв напряжённо повернул голову за мою спину и мгновенно сорвался с места, взлетая вверх. Следом за ним с веток сорвалась туча ворон, намерившаяся догнать брата. А я обернулся. На той стороне топи стоял Амбал, направивший на меня свой Томми-ган.
Счастливчик надрывно рассмеялся – в голосе его дребезжали безумные нотки.
- Ну проверь, малой! Посмотрим, насколько тебя хватит!
На размышления у меня оставалась доля секунды – ствол автомата уже был направлен в мою сторону. И прежде, чем громыхнул первый выстрел, я сделал единственное, что мог в этой ситуации: нырнул. Холодная, чёрная вода накрыла меня с головой.
Под слоем воды было тихо. Я лишь отдалённо слышал, как где-то над гладью громыхают выстрелы, и иногда редкие пули прорезали воду, врезаясь в тела. Как раз на них я старался не смотреть: опухшие, посиневшие и отёкшие лица – не то, что хочется видеть, когда ты задержал дыхание. Я плыл вдоль корней, стараясь приблизиться как можно ближе дереву до того, как мне понадобится вдохнуть воздух. И очень быстро добрался до узловатого основания. Теперь по корням я мог с лёгкостью вынырнуть за спиной Клевера и застать его врасплох, если, конечно, Амбал уже не расправился с ним сам.
Но тут что-то ласково тронуло меня за ногу. Я напугано опустил взгляд, но ничего не увидел. Я почувствовал, как кто-то мягко гладит меня по плечам. Трупов вокруг не было – вода была относительно чистой, лишь затянутой всё той же тиной, и вокруг меня не было ничего, кроме узловатых корней. Чья-то мягкая рука легко провела по моей щеке. Прикосновение заставило меня вздрогнуть и инстинктивно дёрнуться прочь. Но ещё пара незримых, лишь осязаемых рук нежно погладила меня по спине. Это было… приятно. Но мне нужно было спешить – на поверхность.
Ещё одна незримая рука мягко провела по моему лбу. Собственно, а зачем мне нужно на поверхность? Тут тоже вполне хорошо. Я ощущал, как ласковые руки гладят меня, убаюкивают, и в какой-то момент расслабил пальцы, которыми держался за узловатые корни. Глупо как-то – зачем мне за них держаться? Я почувствовал, как меня медленно, легко тянут куда-то вниз, и не понимал, зачем мне сопротивляться этим ласковым рукам.
Мою левую скулу кольнуло. Лёгкие сдавило в тиски, и я понял, что задыхаюсь. Я резко раскрыл глаза и рванулся к поверхности. Мне срочно необходим был воздух. Но нежные руки, не спадавшие с моей спины и плеч, вновь пытались загнать меня в дрёму. Однако я не сосредотачивался на этих ласках. Наоборот, я сконцентрировал всё своё внимание на жгучей боли на левой половине лица – порез, оставленный в первом сне, внезапно дал о себе знать. И очень вовремя.
Я резко ухватился за узловатые корни и в пару рывков оказался над поверхностью. Сделал глубокий, громкий вдох. Это окончательно скинуло с меня ласковые путы, чуть не утянувшие меня на дно. Сколько времени я так погружался? Как мог забыть, что у меня дело и что я не просто так поплыл к этому треклятому дереву? Где Дейв?!
Небо было чистым. Ни одной птицы – ни чёрной, ни белой. Мне стало отвратительно – кажется, я снова бросил брата одного. Я поджал губы, готовый в очередной раз обозвать себя предателем, но тут услышал эхо знакомого голоса:
- «Я здесь», - на ветках сидела белая чайка. Потрёпанная, но живая. Красные глаза смотрели устало, но больше обеспокоенно. - «Куда ты пропал?»
- Под воду, - ухмыльнулся я, отжимая насквозь мокрые волосы и толстовку, - а по мне не видно? – затем я задал более насущный вопрос. - А куда делись вороны?
- «Пропали, как и Амбал, когда этот подонок рухнул замертво».
Значит, это были части его реальности. Клевер боялся птиц? Или смерти? Теперь уже не узнать...
Брат, тем временем, поводив крыльями, медленно приземлился куда-то перед деревом:
- «Тебе захочется на это посмотреть, Бро», - услышал я его зов и обошёл дерево. В его стволе были большие дыры от пуль. А также лежал бездыханный Счастливчик. Теперь бурое пятно на его груди превратилось в огромную дыру. Белые кости рёбер были переломаны в нескольких местах, виднелись ошмётки лёгких. Зрелище было настолько мерзким, что меня невольно замутило. Но, к счастью, желудок был пуст, так что рвать мне было уже нечем.
- Ну спасибо, мелкий, - мрачно отозвался я.
Дейв смотрел на эту картину отрешённым взглядом, а затем, к моему великому удивлению, сел на плечо Клевера и начал ещё сильнее расширять рану в груди клювом. Я пару раз моргнул. Может, это инстинкт падальщика взял верх над сознанием? Но через мгновение я понял, что именно выковыривал брат. В груди Счастливчика – прямо на месте сердца – было деревянное туловище с отверстиями для головы, рук и ног. Как и всегда – часть тела куклы оказалась у «жертвы».
Я собрал волю в кулак и приблизился к мертвецу:
- ЛилБро, позволь мне, - чайка отлетела, а я одним точным ударом доломал остатки рёбер, быстро достал туловище, игнорируя подступивший к горлу солоноватый ком, и отступил назад.
- «Отлично», - довольно встряхнулся Дейв и опустился на моё плечо.
Я отвернулся от Счастливчика, смотря в даль бесконечного болота. Вот и всё. Деталь у меня – пора «просыпаться». Но как-то не получалось. Да и не хотелось.
- «Тебе пора», - негромко проговорил Дейв. Я нахмурился.
- Прости меня, брат, - негромко сказал я.
Чайка удивлённо повернула ко мне голову:
- «За что?»
- За то, что не смог защитить тебя. Хотя обещал, - я аккуратно запустил руку в белые, мягкие перья на груди брата. Он прикрыл красные глаза, немного распушив оперение. - Я виноват перед тобой. И перед Джоном и Роуз.
- «Ну... Это было неизбежно. Сучка хорошо расставила сети», - чайка сидела смирно. – «Но хей - у тебя есть ещё шанс нагнуть её окончательно. Нужно думать об этом, чел».
Пару секунд помолчав, птица открыла глаза и слегка ткнулась головой мне в висок.
- «О нас не беспокойся. Всё будет хорошо, когда всё закончится. А уж ты точно сможешь поставить в этой довольно мерзкой истории точку», - протянул Дейв. Затем тише добавил. – «Просто... Будь осторожен. И всё такое. Тебе ещё жить за двоих, как ты говорил».
Я негромко хмыкнул и перестал ворошить мягкие перья. Слова брата сняли большой камень с моей груди.
- Я помню. Никогда не забывал об этом, - а затем я встряхнулся и спрятал туловище в карман толстовки.
Оставался вопрос: как проснуться? До этого мир разрушался, и я падал куда-то. Всегда спиной назад. Но как сделать это сейчас, когда мир и не думает разрушаться? Хотя, одна идея у меня уже возникла. Рискованная, но других и не может быть, когда речь идёт о жизни и смерти.
Чайка, сидевшая до этого смирно, чуть приподнялась на лапках.
- «Ну, есть идеи, как выбраться из этого болота? А то никаких дверей или порталов, для этого предназначенных, не видно...» - Дейв слегка встряхнулся, приглаживая затем свои перья.
- А их и не должно быть, - я задумчиво потёр подбородок, опустив взгляд на чёрную, затянутую тиной воду. - Любой мой сон кончается тем, что я падаю куда-то спиной вниз.
Здесь птица несколько нахохлилась, опустив голову вниз.
- «Только не говори, что ты опять будешь нырять в эту полную трупаков воду, Бро. Ты еле выбрался до этого. Фиг знает вообще, что может случиться, если ты попадешь туда опять», - с долей мрачности хмыкнул Дейв. Как всегда, понял меня с полуслова.
Я пожал свободным плечом, делая уверенный шаг к краю островка - туда, откуда я вынырнул:
- Другого выхода я не вижу.
Посидев ещё немного смирно, чайка пару раз взмахнула крыльями и негромко крикнула. Дейв явно не хотел, чтобы я так поступал, но и сам не видел другого способа перейти на следующую ступень (или куда уж там. Честно говоря, ни малейшего понятия не имею, что будет дальше), и потому ему оставалось лишь выразить своё недовольство привычными словами:
- «Это идиотизм».
Я ухмыльнулся, прикрыв глаза:
- Я знаю.
А затем я шагнул в воду.

------------------------------------------------
* Пистолет-пулемёт Томпсона благодаря своей надёжности широко использовался как полицией, так и гангстерами, а также был популярен и на гражданском рынке.
Пистолет-пулемёт Томпсона неожиданно дал о себе знать во время знаменитого Сухого закона — получив неофициальное название Томми-ган, он стал использоваться американскими гангстерами, быстро оценившими его по достоинству. Автомат превратился из антибандитского в оружие гангстерских войн, став главным их героем и зарекомендовав себя с наилучшей стороны. «Томми-ганы» использовались во время прогремевшей на все Штаты «Бойни в день Святого Валентина», которая произошла 14 февраля 1929 года в Чикаго.
** Aeternum vale (лат.) - Прости навеки/Прощай навсегда.

@темы: Homestuck, Письменное творчество, Омнифобия

---

Omniphobia. XVI. Aeternum vale (часть первая)

??? неизвестного месяца ???? года. День ???

В этот раз не было никакого длительного падения через непонятную пустоту или чего-то подобного. Всё вокруг заволокло какой-то белой дымкой, а затем достаточно быстро настало приземление, так что я даже не успел опомниться. Ну, что уже хорошо, так это то, что оно не было болезненным - кажется, я упал на что-то относительно мягкое.
И что же теперь? Это всё? Что в принципе случилось? Я честно боялся открыть глаза. Что-то внутри подсказывало мне, что всё не могло закончиться так просто. Я лежал, прислушиваясь к своим ощущениям и стараясь понять, что находится вокруг. Но слышал только собственное дыхание и мертвенную тишину окружения.
Медленно я приоткрыл глаза и почти сразу вздрогнул. В упор на меня смотрел Рон - тот самый парень-гризер из странного Леса. Он лежал напротив меня на спине, с запрокинутой головой и раскрытыми глазами, отражающими печать смерти и далёкие отголоски страха.

==>

Пытаясь понять, какого чёрта, я бросил короткий взгляд вокруг. И замер – поскольку увидел, что ответом на мой вопрос, где я, была огромная груда человеческих тел. Да, Рон тут был не единственный мертвец – их были тысячи. Куча людей разного возраста – от совсем детей до мужчин и женщин средних лет – разных рас и из разных эпох (это можно было определить по одежде), которые были хаотично навалены друг на друга. Все так или иначе покалеченные. И все – мертвы. И, как оказалось, я приземлился точно по центру этой горы трупов.
Из краткого ступора от осознания этого меня вывела огромная многоножка, выползшая прямиком изо рта Рона, чьи глаза медленно закатились куда-то вглубь. Я поспешил подняться на ноги – надо было срочно выбираться отсюда, пока мои нервы не сдали окончательно. И желательно на твёрдую почву. Неуклюже спотыкаясь и стараясь не слишком вглядываться под ноги, я поспешил вниз по этой горе туда, где по моим соображениям и искренним надеждам должна была быть земля (очень не хотелось, чтобы в этом месте почвой служили именно мертвецы).
В конце концов, добраться до земли мне всё же удалось, пусть и с огромным трудом – груда тел казалась бесконечной, и, похоже, в один момент я увидел ещё одно знакомое лицо. Если та бледная блондинка с распухшей фиолетовой ногой и правда была Анна…
Но ладно. Теперь я наконец-то стоял на твёрдой почве. Вернее, жалком клочке оной, который через пару метров уходил под воду. А вдали не видно ничего, поскольку дымка вокруг всё скрывала, оставляя лишь неясные очертания.
Это место очень походило на болото. Туманное, кишащее мертвецами и пропитанное духом смерти. Я судорожно поёжился и потёр себя за предплечья. И хотя в этом сне на мне оказалась моя малиновая толстовка с разделённым на пустую и заполненную половинки сердцем, здесь было зябко не из-за температуры. Я чувствовал себя даже не на кладбище - с испугом я понимал, что это, скорее, больше походило на дно братской могилы. Очень большой братской могилы. И так вышло, что меня попросту зашвырнули сюда. Как всего лишь ещё одну сломанную куклу в огромную груду таких же. Правда, я был пока ещё жив. Пока. Кто знает, что может поджидать меня здесь. Вполне может быть и так, что я найду здесь свой конец так же, как Рон когда-то нашёл свой, заблудившись в лесу из своих страхов…
Надо сосредоточиться. Что-то делать. Хотя бы уйти подальше от этой гигантской кучи трупов, возвышающейся надо мной.
Обследование окружения чуть внимательнее дало результат - неподалёку обнаружилась небольшая тропа, уходящая куда-то вдаль. Я выдохнул и не спеша направился вперёд по ней. Оставалось лишь надеяться, что она достаточно устойчива и не приведёт меня прямиком к собственной гибели.
По крайней мере, абсолютно точно ясно было одно – разрыв связи с Джейком пользы мне не принёс. Скорее, наоборот – только усугубил моё и без того патовое положение. Но, впрочем, это ещё предстоит выяснить.
Тропа была узкой, но тем не менее устойчивой. Даже подозрительно устойчивой, и это напрягало меня. Но я всё равно продолжал идти вперёд, пусть и не знал толком, куда иду.
Через где-то метров пять (или больше? Трудно определить расстояние в тумане) я увидел странный силуэт над водой неподалёку. От него тонкими струйками вилась вверх сажа. И ещё куда-то ввысь тянулась тончайшая бледно-золотая нить. Нить души. Я замедлил шаг, а затем и вовсе остановился, вглядываясь в фигуру вдали. Нить тянулась вверх - куда-то вглубь плотного тумана. Она слегка поблёскивала, и я мог поклясться, что ощущал слабый пульс, хоть и не касался этой нити. Это было странно и пугающе. В голову закрался вопрос – почему я в принципе вижу эти нити? Ведь такое наверняка мог только…
Нет. Не хватало мне только ещё и вправду стать таким, как он. Стать Механиком.
Надо идти дальше. Встряхнувшись, я продолжил свой путь.
Через пару метров я заметил такой же силуэт уже с другой стороны тропы. Он был немного ближе, и потому можно было разглядеть - это была человеческая фигура (притом явно женская), но то ли будто выточенная из чёрного дерева, то ли просто настолько сильно сгоревшая, что стала угольками. Чёрная поверхность, источающая струйки пепла, была покрыта сеткой мелких и крупных трещин. Нить выходила откуда-то из-за спины - чуть толще и ярче нити предыдущей фигуры - цвет её был тёмно-малиновым. Её пульс я ощущал сильнее. Он был учащённым - будто после бега. Или во время сильного испуга.
Я на некоторое время замер, неотрывно смотря на нить, и чем дольше стоял, тем больше понимал – эта фигура (девушка?) боится. Её кто-то пугает и мучает, а она ничего не может сделать. Все они тут - обречённые на муки пленники без возможности уйти на покой. Это было ужасно.
Я потянулся к малиновой нити в бессознательном порыве сделать что-то правильно. Попытаться спасти хоть кого-нибудь. Но когда расстояние между нитью и моими пальцами сократилось, я услышал незнакомый девичий голос, истошно прокричавший «НЕТ!», и одёрнул руку. А затем поспешил прочь, не смотря на обугленную деревянную фигуру. На душе скреблись кошки.
Не хотелось понимать того, что это был живой человек. Не хотелось предполагать, кто была эта девушка и как она оказалась здесь (и почему на краткий миг, когда раздался её крик, я снова услышал скрип шарниров, а в голове мелькнул образ Бейзил). Не хотелось думать о том, что когда-нибудь, рано или поздно, но и я буду так же стоять здесь, безликий и в вечном состоянии ужаса. Если уже не стою…
Тропа казалась бесконечной. Мимо всё мелькали такие же безликие чёрные фигуры, но я не мог и не хотел смотреть на них. Спешил по тропе, стараясь не сосредотачиваться на судорожном биении чужих напуганных сердец, которые слышал от всё учащавшихся деревянных статуй. И так до тех пор, пока я чуть не запнулся о торчащий из земли корень какого-то дерева и, неловко шагнув, оказался на более широком участке. Что ж, это несколько отрезвило меня – я снова сосредоточился на окружении, забыв про внутренний водоворот эмоций.
Очередной островок. И... кажется, неподалеку слышались голоса? С долей настороженности и любопытства я направился на их звук.
- Давай-давай, ещё партеечку! Боже, я и не догадывался, как скверно ты играешь в карты!
Этот голос был мне не знаком. Но можно было предположить, что это - очередная жертва, сохранившая относительную способность мыслить и общаться, как Рон или Анна. Из-за акцента казалось, что его взяли и записали с какого-то старого фильма годов тридцатых-сороковых.
Однако прозвучавший следом голос заставил меня дрогнуть и невольно ускориться:
- Счастливчик, ради всего святого. Я же давным-давно говорил тебе, что не люблю карточные игры и не умею в них играть. Прошу - хватит уже.
Тут нельзя было ошибиться - это говорил Джейк. Жив! Он не пропал, а всё ещё жив! Но в последний момент я замер на месте, не решаясь идти дальше, хотя уже видел два силуэта. Туман в этом месте был не таким густым, как до этого. Будто его специально разогнали, позволяя мне насладиться зрелищем и почувствовать себя грязным предателем.
Двое человек сидело на небольшом расчищенном пятачке земли под сухим деревом. Один из них - несомненно Инглиш. Всё в том же костюме, но значительно чернее, чем раньше. Особенно в центре груди. Концы волос были явно опалены, а ожог, что ранее виднелся на щеке, теперь занимал чуть ли не половину лица.
- Но я же тебя научил, и правила ты понял, так что давай - бери карты. Делать нам с тобой всё равно больше нечего, - сидящий рядом с ним незнакомец почти тараторил.
- Ты просто неисправим… - англичанин тяжело вздохнул и поднял с земли несколько игральных карт.
Неизвестный парень довольно ухмыльнулся. Теперь ощущение, что он выскочил из старого чёрно-белого кино, только усилилось – невысокий и щуплый, он был одет как типичный мафиози: в тёмно-зелёном двубортном пальто, белой рубашке (на которой на уровне груди расползлось зловещее бурое пятно - видимо, этого незнакомца когда-то хорошенько нашпиговали свинцом) и тёмно-зелёных брюках на салатовых подтяжках. Шляпа-котелок серого цвета с лавандовой лентой на тулье лежала рядом с ним на земле. Чёрные волосы были зализаны назад. Не хватало для полноты образа разве что Томми-гана*.
Однако самой примечательной деталью картины было не всё это. Нити. Тусклая жёлто-оранжевая, выходящая из груди неизвестного, плавно переходила в очень яркую бело-золотую, которая выходила из груди Джейка.
Вот она. Это была та самая Связь, из-за которой Инглиш приходил по первому моему зову. Та Связь, которая помогала нам вместе проходить испытания. Он и правда дух-хранитель, а эта ярко-золотая нить – его душа, которая не желала сдаваться…
Я спрятал руки в карманы толстовки, не зная, как поступить. Меня обуревали смешанные эмоции - стыд, досада, злость и желание всё исправить. Но сложно простить предательство, так ведь? Инглиш, конечно, казался человеком исключительной доброты, но после того, что произошло… Навряд ли он меня и видеть-то захочет - ведь я наговорил ему столько всего. Даже хуже - методично надавил на каждую больную точку, чтобы отдалить англичанина от себя. Чёртов манипулятор… Вот уж правда - всё-таки я такой же, как Механик.
Ладно. Сейчас было два варианта, как поступить. И, честно говоря, был больший соблазн последовать второму. А именно, пойти куда-нибудь ещё. И я даже намеревался так и поступить. Спрятал руки ещё глубже в карманы и поспешил скрыться в тумане. Но в какой-то момент меня будто током ударило. Мне смотрели в затылок, и я даже знал, кто.
- Хм? Что там? - проговорил незнакомый картёжник, а затем понизил тон, сбивающимся голосом прошептав:
- Только не говори, что опять Он появился.
Чёрт, надо было быть расторопнее. Потому что теперь на меня явно смотрело уже двое.
- Н-нет, Счастливчик, это не он, - голос Джейка слегка дрогнул. Кажется, в нём слышалось… облегчение? С чего бы? - Это просто ещё один подобный тебе человек. Только, в отличие от тебя, он ещё жив.
- Опа! Точно жив? Эй, малой! – теперь от контакта было не отвертеться.
Я обречённо вздохнул и развернулся. Убегать не хотелось, но и смотреть в глаза Джейку было выше моих сил, потому я почти отсутствующим взглядом посмотрел на сидящего рядом с ним мертвеца, уже не пугаясь ни его стеклянного взгляда, ни мертвенно-бледной кожи. Ведь такие, как он – всего лишь потерянные души, которых смысла нет бояться. Бояться тут надо того, что держит нас всех в плену. И было прекрасно видно, что это точно не Инглиш.
- Его зовут Дирк Страйдер, - представил меня тем временем англичанин. Он грустно улыбнулся. - И могу тебя заверить, Счастливчик - он абсолютно точно ещё жив.
Ну да, иначе бы, наверное, не воротил бы глаза так стыдливо.
- Хей, Дирк, это Счастливчик, - теперь Джейк обращался уже ко мне. - Ну… вообще, его зовут иначе, но предпочитает он, чтобы его называли по его мафиозной кличке - Счастливый Клевер, - он слегка пожал плечами. - Или Счастливчик. Или просто Клевер.
- Здрасьте, - сухо ответил я. – Ну, как играется в этом месте?
- Тухляк, - Счастливчик пожал плечами, - но всё равно лучше, чем торчать здесь одному. Точнее, как - помимо меня тут полно затерянных душ, но мало кто из них соглашается играть со мной в карты. Обидно. Так что хорошо, что ты вернулся, Инглиш, - Клевер хлопнул англичанина по плечу. - А то тогда заставил меня сжечь мою любимую колоду, а затем пропал, будто тебя и не было никогда. И кто бы мог подумать - в этот же вечер, как я сжёг карты, получил пулю. Вот уж «везение».
Инглиш на это лишь поджал губы.
- Тебе бы повезло больше, сделай ты это раньше, как я тебе говорил, - выдохнул он, откладывая свои карты. - И вернулся я только потому, что так получилось. Тварь закинула сюда. И, если быть откровенным, Счастливчик, я сейчас должен заниматься другими делами, а не проигрывать тебе очередную партию в покер.
- Ну, парень, нет уж, - Счастливчик хмыкнул. - Я и так проторчал в этой дыре чуть ли не вечность. Так что будь добр…
- А на что вы играете? – нарушил своё молчание я. Слова Джейка подействовали на меня как отрезвляющая пощёчина, и я вдруг понял, что именно сейчас будет сделать правильно.
Инглиш с удивлением посмотрел на меня.
- Хм. Да, вроде бы, ни на что - денег ни у кого из нас нет, равно как и в принципе чего-либо стоящего, - он пожал плечами.
- А что? Ты играешь? – услышав мои слова, Клевер мгновенно оживился.
- Почему бы и нет. Но вот что - я всегда играю со ставками. Без них нет никакого интереса, - я сделал пару уверенных шагов вперёд и пересёкся с Джейком взглядами. Да, мне было до сих пор отвратительно и стыдно. Но я впервые за последнее время точно знал, как должен поступить.
- А-ха-ха, вот это я понимаю, - Счастливчик чуть отодвинулся и, собрав все карты, начал профессионально их тасовать. Запонки на манжетах рубашки в виде четырёхлистного клевера и лавандового бильярдного шара с цифрой «4» слегка поблёскивали в сумраке болота. - Но Джейк прав - поставить нам ровным счётом нечего.
- Тогда поставь на кон свою связь с Инглишем.
Руки картёжника на момент остановились. На лице его промелькнуло сомнение. Сам Джейк, в свою очередь, понимающе улыбнулся. Он поглядел на Клевера.
- Что такое? Ох, приятель, неужели ты растерял свою хватку и боишься делать такую серьёзную ставку? - это была явная провокация. Инглиш подыгрывал мне. Впрочем, ему и правда наверняка уже надоело только лишь играть в покер.
- Нет, но ставка получится только с одной стороны. К тому же, я слабо представляю, как ты смо… - но я прервал Счастливчика на полуслове. Просто зажал связанные нити между пальцами. Это удалось мне даже слишком легко.
Я старался не сжимать сильно и держал нить как можно более аккуратно, но побледневшие лица Джейка и Клевера вновь отозвались в груди испугом и уколами совести. Эта сила была для меня чересчур естественной. Будто она всегда у меня была, а я не догадывался.
- Слушай сюда. Если выиграю я - ты отпускаешь Джейка. А если выиграешь ты… - я на мгновение смолк, сглатывая ком в горле, а затем выпустил нить из пальцев. - Тогда сможешь взять меня вместо него. Другим жертвам дух-хранитель будет нужнее.
Инглиш внимательно посмотрел на меня. Он определенно не понимал, что такое я сделал (в который раз), но доля тревоги, проскочившая в его взгляде, относилась к последнему сказанному.
- Дирк, ты уверен, что… - негромко проговорил англичанин, но не закончил фразы, оборвав на половине.
Я просто молча заглянул ему в глаза, показывая, что я уже всё решил. По моему мнению, единственный способ искупить вину перед Джейком - пожертвовать ради его свободы собственной жизнью. Пусть это и означало, что я всё же «сойду с дистанции».
Впрочем, что мешало мне выдернуть нить Счастливчика (которая, к слову, и так на соплях держалась) и просто направиться прочь вместе с Инглишем? Меньше трата времени и усилий…
Я моргнул и отвёл взгляд от англичанина, пугаясь того, в каком направлении чуть было не пошли мои мысли. Я не могу так поступить. Не смогу просто жить дальше после того, как лично убью человека. Пусть и такого скользкого ублюдка, как Клевер.
- Раздавай, Счастливчик, - коротко проговорил я. Сейчас надо было сосредоточиться на ином.
- Да уж, в кои-то веке ты по-настоящему повеселишься, приятель, - протянул Джейк, опустив взгляд. Он волновался. Видимо, Клевер мастерски играет в покер. Но что предполагать - сейчас это выяснится на практике.
На лице картёжника появилась азартная улыбка. Он быстро разложил карты, и игра началась.
Партия шла напряжённо. Меня спасало лишь моё умение держать совершенно бесстрастное лицо – так я ничем не выдавал то, что на картах у меня была… Ну, не лажа, конечно, но к этому шло. Счастливчик стрелял глазами, меняя карту за картой. Я менял карты всего пару раз. Повышать ставки не было смысла - какая ставка может быть выше твоей жизни? Но я боялся. Чертовски боялся проиграть. Я переоценил себя и теперь понимал это - передо мной сидел опытнейший шулер, и уж кого-кого, а его переиграть в карты мне - несовершеннолетнему мальчишке - было почти невозможно. Каким бы гением я ни являлся.
Дерево, около которого мы сидели, вдруг закачало ветвями. Ветер? В месте типа этого? Я удивлённо поднял взгляд на колышущиеся ветки. Джейк был изумлён не меньше, равно как и Счастливчик.
- Впервые тут подул ветер, - растерянно проговорил картёжник, а затем заулыбался, смотря на меня. - Добрый знак, не находишь? Твою ма-!
Мощный порыв ветра вздёрнул сверху множество карт, раскидав их по нашему пятачку. Клевер судорожно начал собирать колоду - ветер не унимался, с весельем нашкодившего ребёнка гоняя карты прочь от шулера. Я продолжал сидеть, не двигаясь.
Странно. Счастливчик что - не слышит? Сквозь шум ветра до меня пробивалась знакомая мелодия. Искажённый цирковой марш. Кинув взгляд на Инглиша, я увидел, что тот словно пытается высмотреть что-то в ветках дерева. Вот он, похоже, что-то услышал. Я хотел было окликнуть англичанина, но почувствовал, что что-то натирает мне правое запястье, и рефлекторно начал чесать его. И почти сразу почувствовал под пальцами… карту.
Пользуясь тем, что Клевер (который свои карты вполне разумно положил в нагрудный карман) слишком увлечён ловлей пропавших карт, я опустил взгляд. И невольно изумился – да не может быть… В этот же миг кто-то на самое ухо шепнул мне: «Тчшшшш!», и ветер утих так же внезапно, как и начался.
Счастливчик, ворча, сел на место и достал свои карты. Здесь я понял, что всё – пора.
- Думаю, можно открываться, - негромко произнёс я. - Эта партия и так длится слишком долго.
Клевер удивлённо поглядел на меня, видимо, пытаясь понять, блефую ли я. Но затем, ухмыльнувшись, неторопливо выложил передо мной свои карты - раскрылся первым. Он явно тоже воспользовался ветром, и теперь его комбинацию побить было невозможно.
На землю последовательно легли все карты - пиковый туз, пиковый король, пиковая дама, пиковый валет и пиковая десятка. Счастливчик явно наслаждался тем, как моё лицо с каждой картой всё больше утрачивало нейтральное выражение, сменяясь отчаянием.
- Роял-флеш, - кратко проговорил картёжник и поправил запонку с четырёхлистным клевером на правой руке.
- Чтоб мне провалиться... - Инглиш негромко охнул и закусил нижнюю губу. Он прекрасно понимал – такое побить будет очень сложно.
Судорожно выдохнув, я поглядел на свои карты. Затем медленно моргнул. И, затаив дыхание, начал так же неторопливо, чуть дрожащими руками выкладывать их одну за другой.
Девятка бубен. Девятка треф. Девятка пик. Девятка червей.
- Каре? Ну, что же - тоже неплохо для новичка, - Счастливчик улыбнулся, предчувствуя свою победу. – Ничего, я научу тебя отличным приёмам, и ты сможешь выиграть свою жизнь обратно. Раза где-нибудь с сотого, хе-хе.
- Да ну? – я слегка ухмыльнулся и положил последнюю карту. Клевер моментально переменился в лице.
С последней желтоватой, обугленной по краям карты на своего владельца скалился Чёрный Джокер в костюме арлекина. Точно таком же, в каком щеголял Джон Эгберт в прошлом сновидении.
- Покер, - коротко объявил я, уже нисколько не скрывая своего торжества.
«Для того, чтоб выиграть в покер, из рукава достань ты Джокер». Именно так всё и вышло.
Джейк пару раз моргнул, будто не веря, что последний Джокер и в самом деле лежит перед нами. А затем всё волнение вмиг исчезло с его лица, сменившись ликованием.
- Ха-ха! Ну что, Счастливчик, каково это - впервые за много лет проиграть? - проговорил он, ухмыляясь.
Клевер ничего не говорил. Он долго смотрел на карту, и рука его медленно потянулась куда-то под полу пальто. Но прежде, чем шулер успел что-либо сделать, я перехватил две нити, которые всё это время не выпускал из виду, и без видимых усилий разорвал их, отделяя Инглиша от Счастливчика. И если англичанин теперь был свободен, то нить картёжника я крепко держал в руке, натянув до предела.
Клевер выронил из рук пистолет, который и собирался достать, и захрипел, хватаясь за солнечное сплетение. Нить теперь была видна невооружённым глазом - она стала материальной. Совсем как тогда - с Механиком.
- Скажи мне хоть одну причину, по которой я не могу убить тебя прямо сейчас, - не своим голосом процедил я. Малейшее движение - и нить легко могла оборваться. Она была достаточно слабой для этого.
- Дерек. Отпусти его, - на моё плечо легла рука Джейка. Голос призрака звучал несколько напряжённо - не было ясно, то ли от испуга, то ли от злости, то ли ещё от чего-то. - Если ты разорвёшь эту нить, он уже никогда не вернётся в мир. И вполне возможно, что ты убьёшь и кого-то ещё, кто в этом совсем не замешан.
Прикосновение Инглиша, как и его слова, подействовало отрезвляюще. Я испуганно выпустил нить из рук, вскочив на ноги и отступив на два шага.
Что на меня нашло? Я только что чуть не убил ни в чём, по сути, не повинного человека. Да, скользкого шулера, который наверняка при жизни был той ещё мразью, но здесь мы с ним были в одной лодке - он такая же жертва, как любой, оказавшийся на дне этого болота. Я же сам себе говорил, что не прощу себя за подобный поступок. А теперь…
Нет. Эта новообретённая способность мне определённо не нравилась. Мысленно я зарёкся, что больше не буду использовать её никогда, даже если сильно захочется или от этого будет зависеть моя жизнь. Потому что чёрт знает, во что я могу превратиться в итоге, если дам этой силе взять над собой верх. Хотя, нет, это-то как раз прекрасно известно. И мне этого абсолютно не хочется.
Счастливчик прокашлялся:
- Ох, парень. Знал бы я, что ты такую штуку проворачивать умеешь, то точно с тобой не стал бы связываться. Ты что, вудуист? Чернокнижник? Как за сердце меня пощупал.
Убрав руку с моего плеча, Джейк присел напротив Счастливчика. Он нахмурился.
- Неважно. Слушай сюда, приятель, потому что всё - игры закончились. Этот парень - всё ещё мой протеже, и поскольку он пока что жив, я должен ему помочь, коль я свободен. У нас есть незавершённое дело. НО - ты пойдёшь с нами. Потому что нам нужно попытаться кое-что отыскать здесь, а твоё знание этого места нам бы сильно подсобило, - голос англичанина звучал ровно, но в нём слышались непривычные стальные нотки.
Клевер перевёл на него взгляд и ухмыльнулся.
- Уау, кто-то наконец-то становится мужчиной, вечный мальчишка? – с долей издёвки проговорил он.
Далее произошло неожиданное - ехидствующий шулер схлопотал. Инглиш достаточно сильно вдарил ему по челюсти, а затем ухватил за ворот пальто.
- Не испытывай моё терпение, Счастливчик, - мрачно проговорил он. - Если я не мог стукнуть тебя хорошенько раньше, это вовсе не значит, что я не могу отделать тебя как следует сейчас.
Я одобрительно хмыкнул.
- Ладно-ладно, не кипятись, Господь Всемогущий! - Счастливчик примирительно поднял руки. - Уже и пошутить нельзя, давний друг. Ты же меня знаешь - со Счастливчиком всегда можно найти общий язык.
На это англичанин привычно улыбнулся и выпустил Клевера, поднимаясь на ноги.
- Ну вот, другой разговор! Итак, - он повернулся ко мне, - напомни-ка мне, друг, что мы уже успели собрать от деревянной куклы и что нам осталось?
И… вот так? Призрак просто был готов продолжать. Я пару раз моргнул. Одно дело - спасти кого-то из ловушки - и совсем другое - вот так просто продолжить путь после того, что произошло между нами. Однако я ответил - почти на автомате:
- Руки, голова, ноги. По-моему, всё. Три мира - три добытые части.
Кивнув, Джейк коротко задумался, затем просиял.
- Прекрасно! Нам остался последний фрагмент - туловище, - сказал он. - Хм, только тут не знаю даже, от чего можно было бы отталкиваться...
Да уж - тел-то тут было дофига и больше, но отнюдь не нужные.
- Что? Неужели ты тоже ковыряешься с этим деревянным болванчиком? – Счастливчик широко ухмыльнулся. - Хотя, при таком раскладе, не мудрено, что ты попал сюда, - он потянулся за лежащим на земле пистолетом. Но я отправил опасное оружие в трясину одним уверенным пинком.
- Да, - я, как ни в чём не бывало, спрятал руки в карманы. - А ты что-то знаешь об этом?
Картёжник нахмурился и окончательно выпрямился, поправив своё пальто. Теперь, когда он стоял на ногах, я заметил, что он намного ниже, чем кажется. Не карлик, конечно, но мне казалось, что это был самый невысокий из всех моих знакомых.
- Допустим. Я видел место, в котором может лежать то, что вам нужно.
- Отлично. Тогда ты поведёшь нас до него, - Джейк уверенно ухмыльнулся, глядя пристально в глаза Счастливчика.
Желваки того нервно двинулись. Я еле справился с желанием ещё раз ухватить его за Нить, чтобы сделать этого типа хоть чуток сговорчивее. Но он, видимо, чувствуя мой напряжённый взгляд, сам понял, чем может быть чреват отказ. Никто здесь явно не хотел перестать быть.
- Идти придётся долго… - Клевер задумчиво потёр ушибленную скулу. – Но ладно, так и быть. Но знайте – до самого конца я с вами не пойду. Там ошивается Он. А мне не нужны неприятности.
- Он? - я непонимающе нахмурился.
- «Жнец» этого Ада. Здесь его зовут Амбалом. Жуткий тип.
На это Джейк немного нахмурился, но затем кивнул.
- Ничего. Нам уже удавалось выкарабкаться и из ситуаций похуже. Так что давай, Счастливчик, веди, - проговорил он твёрдо.
Втроём мы направились вперёд по одной из тропинок, уходящих вдаль. Я глядел на идущего рядом Инглиша, и в моей груди вновь поселилось чувство вины, смешанное теперь с непониманием.
- И это всё? - негромко спросил я.
Англичанин посмотрел на меня и вопросительно поднял бровь.
- Прости, друг, но тебе стоило бы уточнить, к чему относится твой вопрос, чтобы я смог дать корректный ответ, - с улыбкой сказал он.
Я отвёл взгляд, нахмурившись. Ну да, как всегда - задавать вопросы, чтобы получить ответы. Ничего не меняется.
- Ты не можешь просто так взять и простить меня. Так не бывает – чтобы тебе наговорили кучу гадостей, надавили на больное место, а ты в итоге отмахнулся от этого, словно это - ерунда.
Здесь Джейк промолчал где-то с минуту, устремив взгляд куда-то вперёд. Затем он выдохнул.
- Видишь ли, Дирк, на свете бывает всё, что угодно. И я вполне могу тебя простить, несмотря ни на что, - с лёгкой улыбкой проговорил англичанин. Он провёл рукой по угольно-чёрному пятну на своей груди. - А знаешь, почему? - призрак вновь перевёл взгляд на меня. - Я слишком хорошо понимаю тебя. Серьёзно, Дерек, пусть я и выгляжу юнцом и веду себя порой несерьёзно, но я отнюдь не дурак. И на твоём месте я бы поступил точно так же. Не знаю, конечно, откуда у тебя появились эти… способности, но могу сказать с твёрдой уверенностью - обладай я ими, я применил бы их таким же образом.
Инглиш поглядел вслед идущему впереди Счастливчику.
- Я бы даже сказал, что… когда-то я действительно так поступил. По-своему, но всё же.
Через короткую паузу он хохотнул.
- Да и в конце концов - я же хочу обрести покой. Так стоит ли держать обиду, если шанс на спасение всё ещё лежит перед нами? Я думаю, нет.
Я посмотрел в лицо англичанина и хмыкнул, отведя взгляд в сторону:
- И правда. Я успел забыть, что на самом деле разговариваю с человеком, который бы мне в прадедушки годился, - но плечи я так и не расправил. Мне всё ещё казалось, что я виноват перед Джейком. И я был намерен искупить свою вину. А пока… - И всё же я скажу: прости меня. Я ошибся, посчитав тебя Тварью. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы эта история закончилась хорошо.
- В таком случае, - улыбнулся Джейк, - ты должен хорошенько постараться сейчас. Мы ведь и правда, близки к цели. Ну, и конечно же… - он снова устремил взгляд вперёд. - Когда всё закончится, ты должен будешь жить. Я был бы безгранично рад сопровождать тебя и дальше, но… не уверен, что это будет возможно.
Я смотрел на призрака долго и изучающе. В тот момент Инглиш и правда казался намного старше, чем выглядел. Такие глаза могли быть только у уже давно отжившего свой век старика, осознающего, что скоро его путь закончится. Правда, в данном случае большую часть времени он не жил, а был уже мёртв (и это показалось мне жутко несправедливым).
- Я буду, Джейк, - твёрдо проговорил я. - Считай, я обязан это сделать, - в самом деле обязан. Ради всех, кто пострадал от Твари. Ради Дейва, Джона и Роуз. Ради Рокси, Джейн, отца. И ради Джейка, конечно же. Судьбы всех этих людей взвалились на мои плечи, и я физически это ощущал. Но такая ответственность придавала мне сил и решимости идти дальше.
Шли мы по относительно ровной тропе. Кочки слегка качались под нашими ногами, и Джейку приходилось тяжелее всего – если под ногами Счастливчика и моими они ещё виднелись на поверхности, то Инглишу приходилось ступать почти наугад. К счастью, его опыта как путешественника с лихвой хватало, чтобы не только не отставать, но и изредка поторапливать меня, чтобы не наступать на пятки. На мои резонные предложения поменяться местами и поставить меня замыкающим англичанин говорил твёрдое «нет», опасаясь, что я могу угодить в те же ловушки, которые были расставлены на меня в Лесу. Не сказать, что он был не прав – я действительно мог попасться дважды на один и тот же крючок. Особенно в данных обстоятельствах.
В какой-то момент, когда все мы трое шли в гнетущем молчании, из тумана начал проглядываться большой чёрный массив. Я напрягся, смотря на него, а затем кинул взгляд на Клевера. Тот, казалось, не обращал на приближающуюся огромную тень никакого внимания.
- Счастливчик, что это? – с опаской окликнул я мертвеца, почему-то боясь, что он не откликнется. Но Клевер удивлённо обернулся на меня, а затем проследил за моим взглядом.
- Ах, это? Затонувший корабль. Безопасный – там уже давно никого нет.
Из тумана на нас выдвинулся высокий стальной бок, покрытый ржавчиной и водорослями. Мы с Джейком с любопытством принялись разглядывать борт, притормозив на более-менее устойчивом участке тропы. Я высмотрел надпись на борту – название судна. И, хоть краска почти облупилась, но я смог различить буквы. И в который уже раз удивлённо поднял бровь:
- Серьёзно?
«_ИТАН_К». И если это не часть названия «Титаник», то я, признаться, сильно бы разочаровался.
- А как, по-твоему, Тварь вернулась в Америку? – хмыкнул Инглиш. - Жаль только, что не в Латинскую.
Кажется, ещё одна тайна истории была успешно раскрыта. Жаль только, что навряд ли кто-то мне поверит.
- Эй, где вы там застряли? Или хотите с Амбалом встретиться? – Счастливчик нас окликнул, и мы поспешили дальше.
- А что – уже есть такая возможность? – понизив голос, спросил я, поравнявшись с нашим проводником.
- Ещё какая, - он нервно хохотнул. - Это очень жуткий и опасный тип.
- А что он из себя представляет? – больше всего я не любил сражаться с неизвестностью.
- Ты будешь смеяться, но он очень похож на одного бугая, который, собственно, и прервал мою жизнь, - мрачно отозвался картёжник. - Высоченный такой, в чёрном пальто. Но самое опасное - это даже не его кулачищи, а Томми-ган. Причём я даже не осмелюсь предположить, какой там калибр – пушка выглядит, мягко говоря, внушительно.
Я пару раз моргнул, представив себе эту картину. Вряд ли мы сможем просто сбежать от подобного противника. Инглиш заметно дрогнул, но держал лицо.
- Но не волнуйтесь, - Счастливчик, заметив наши взгляды, ободряюще ухмыльнулся, хлопнув меня по плечу. - Этот Амбал так тяжело и громко ступает, что мы его сразу услышим.
(==> Дирк: Продолжить свой путь)

@темы: Homestuck, Письменное творчество, Омнифобия

---

[S] Collide

...
Оно свершилось.
Я всё ещё отхожу от этой флешки.

Море эпичности.
Море гордости за многих персонажей (за Карката, за Джейка, за Дейва и за Рокси).

И...
ОПЯТЬ ЧЁРТОВЫ STRIDER FEELS.

Дирк, тебе лучше не дохнуть героически - ЭТО УЖЕ ВТОРОЙ РАЗ, КОГДА ТЫ ТЕРЯЕШЬ ГОЛОВУ.

Но это, пожалуй, первый раз, когда ты доверил кому-то столь важное решение.

...

Ожидаем следующий апдейт.

@темы: Homestuck, Из жизни

---

UPDAAAAAAAAAAAAAAATE

Хоумстак апдейтнулся, СВЕРШИЛОСЬ. Итак, пошли последние две недели, а потом 13 апреля наступит конец. Я готов и не готов одновременно.

Но ладно - пока суть да дело, я просто выложу пару любимых фреймов этого апдейта.
КОРИЧНАЯ БУЛОЧКА.

@темы: Homestuck, Из жизни

---

Omniphobia. XVI. Aeternum vale - Тизер

- Роял-флеш, - кратко проговорил картёжник и поправил запонку с четырёхлистным клевером на правой руке.
Судорожно выдохнув, я поглядел на свои карты. Затем медленно моргнул. И, затаив дыхание, начал также неторопливо, чуть дрожащими руками выкладывать их одну за другой.

Девятка бубен. Девятка треф. Девятка пик. Девятка червей.

- Каре? Ну, что же - тоже неплохо для новичка, - Счастливчик улыбнулся, предчувствуя свою победу. – Ничего, я научу тебя отличным приёмам, и ты сможешь выиграть свою жизнь обратно. Раза где-нибудь с сотого, хе-хе.



(до окончания фанфика - 3-4 главы...)

@темы: Homestuck, Письменное творчество, Омнифобия

---

BEST. GIFT ART. EVER.

Кстати, вот какая штука. Тут к Омнифобии три (!!!) иллюстрации охуенного качества запилили! Надеюсь, никто не будет против, если я запощу их тут.

Конечно же, автор сих шедевров - merupuri.tumblr.com. Восхитительный наш артер.

@темы: Homestuck, Омнифобия, Подарочные арты

---

Omniphobia - микро-обновление

Итак, официально Пролог (0. Prooemium), Глава Первая (I. Sic dixit spiritus) и Глава Вторая (II. Insecta invisibilia) изменены на новые версии.

Чтобы перепрочесть, достаточно нажать на ссылку на мастер-пост по Омнифобии в шапке и выбрать соответствующие главы.

@темы: Homestuck, Письменное творчество, Омнифобия

---

Art-dump: Omniphobia-related

Немного вещей по Омнифобии.





Три скетча: Духи-помощники, Джейк (живой и post mortem) и Механик.



Тварь соответственно. Второй концепт. Возможно, финальный.

@темы: Homestuck, Омнифобия, Рисунки

---

Art-dump: notepad sketches

Не постил артецы сюда.
Кросспостами с Тамблера - порисульки из блокнота, что я делаю на работе.

==> Follow the White Rabbit

Снова издевательства над Бейзил-человеком. Она уже как мой ОС, короче.



Попытки в персонажей "Перси Джексона".





Концепты хуманизированных альфа!троллей для... кое-какого будущего проекта.







Концепты по будущему сборнику зарисовок "Научи меня..."
ДжонКат во все поля. :3

@темы: Homestuck, Teach Me How..., Рисунки

---

Когда я вижу чьи-то приписки в описаниях "Не говорите со мной о Хоумстаке/Не упоминайте Хоумстак при мне", хочется выдохнуть тоскливо и сказать "Et tu, Brute?"

Окей, но захера ты всё ещё на меня подписан? Я как был, так и остался в Хоумстаке. Не пачкайся тогда уж об мусор...

Реально не совсем понимаю это.

---

Edits 'n stuff

Писать сюда раз в месяц - это, конечно, мило.
Я совсем разучился вести дневники, что тут и говорить.
Хотя, честно говоря, просто не о чем особо писать. Работа идёт своим чередом, личная жизнь - своим. Всё довольно тихо и спокойно. Что, в принципе, хорошо.

Окей, если говорить о новых вещах, то я вник в суть Андертейла. И даже планирую косп - Чары. Потому что да.
Тоби реал молодец - игра офигенная.

... Ну, из грядущих событий - окончание Хоумстака. Я не знаю, готов ли я к этому. Скорее да, чем нет, если учесть, сколько раз Хасс уже пытался закончить этот комикс. У каждой истории есть конец. Гравити Фолз закончился. Соответственно, и Хоумстак должен был рано или поздно подойти к своему логическому финалу. Так пусть это случится в очередное 13ое апреля. А дальше... А дальше - Хайвсвап! Что не менее интересно.

И, наверное, было бы неплохо в этом году завершить наконец-то Омнифобию. Это самое продолжительное из всех произведений, над которыми я когда-либо работал, и, пожалуй, самое трудоёмкое. Столько всяких справок - исторических, культурных, географических - я не наводил ещё ни для чего.
И ладно следующая глава (она в разработке, но пока медленной) - сейчас мы решили прыгнуть назад и отредактировать первую и вторую главы, плюс переписать пролог. А заодно и кое-какие детали изменить далее. Так что будет людям лишний повод перечитать всё с самого начала.

И ещё мечта - суметь перевести этот труд на английский язык. Мне кажется, люди в иностранном фандоме оценили бы. Правда, пришлось бы накидать кучу триггер-предупреждений (все фобии плюс другие детали - не думаю, что особо пугливые люди оценят падающий на парня шкаф или разваливающуюся на мясо лошадь)...
Но ладно - надеюсь, это получится. В конце концов, это не как несбыточная мечта сделать из этого компьютерную игру в РПГ-мейкере.

Пока же...
Главный вопрос - выиграл ли Дирк или обрёк себя на худшую участь - скоро будет отвечен. Скоро...

Arm yourself because no one else here will save you
The odds will betray you
And I will replace you

You can't deny the prize it may never fulfill you
It longs to kill you
Are you willing to die?

The coldest blood runs through my veins
You know my name...

@темы: Homestuck, Из жизни, Омнифобия

---

Тексты-тексты-тексты

Слишком долго я оставлял это дело на потом. Так что сейчас я сел и подкорректировал первую часть ФФстака. Признаюсь - сейчас, глядя на этот фик, я мало что могу реально прочесть с удовольствием. Всё время морщусь - настолько всё по-дурацки написано. Но фиг с ним - пусть так и останется. Первый фик по фэндому всё-таки.

Говоря об ФФстаке, хочу сказать, что планирую вернуться ко второй части и закончить-таки её. Только предварительно и там надо будет "отшлифовать" некоторые места - многие вещи там неуместны, да и вообще.

Наверное, Омнифобия будет долго ещё стоять особняком в моём творчестве как "рассказ, в который я вложил дохрена труда и который очень-очень люблю". Вроде как я уже говорил, и не раз, что, будь возможность, я бы сделал из этого фика РПГ в стиле многими любимых "Ib", "Witch House", "Mad Father" и так далее. Только система выбора и концовок была бы такой же адовой, как в "Corpse Party". Да - на то, куда повернёт сюжет, могло бы повлиять банальное решение, идти ли в школу или нет. Истинная концовка, конечно, была бы одна, но побочных была бы тьма. Но ладно - это всё так, фантазии.

И вообще - коли этот фик тоже приближается к концу, надо бы подумать над тем, что писать дальше. Наработок куча, вот только по-нормальному сделаны из них немногие. Ох... Ладно, разберёмся по ходу дела.

@темы: Из жизни

---

Omniphobia - XV. Condemno

??? неизвестного месяца ???? года. День ???

Сквозь тьму до меня доносились гулкие удары часов. Они пробили двенадцать раз - видимо, я всё же успел выбраться из Галереи до её «закрытия». А затем неожиданно послышался тринадцатый удар, и всё стихло.
В звенящей тишине я услышал только белый шум – как от телевизора, у которого не была настроена антенна. Этот звук успокаивал и возвращал меня в реальность. Или то, что я сейчас ею считал. Моё сознание прояснилось, и я с удивлением обнаружил, что лежу в кровати, накрытый тонким одеялом. В своей комнате. На момент я подумал, что всё, кончились мои мучения, но сумеречный сероватый свет, исходящий откуда-то с потолка, сразу же развеял только вспыхнувшую надежду на это. Нет – я не проснулся окончательно. Только оказался в так называемой «безопасной» зоне. Как тогда, когда я собирался попасть в самый первый из Миров-кошмаров - свой собственный. Хм, но если так, то… Получается, то, что я пережил в Галерее, было сном во сне во сне.
Жаль, что шутки про ДиКаприо уже не казались мне смешными.

==>

Мысли в голове перекатывались с боку на бок подобно ленивым, жирным, покрытым толстым слоем слизи жабам. Мягкая, обволакивающая тьма забытья звала меня в свою чёрную пасть, и, наверное, только страх снова окунуться в кошмары останавливал меня от того, чтобы не провалиться обратно в дрёму. Я устал. Всё во мне умоляло о передышке. Даже самая напряжённая из тренировок, которые я переживал, не выматывала меня настолько.
Чтобы хоть немного успокоиться и не дать себе заснуть, я начал размышлять. Или хотя бы пытаться это делать. Я вспомнил, что произошло в Галерее, и почти мгновенно пожалел об этом. Голова сильно загудела от всех тех вопросов, что висели под потолком моей черепной коробки и притаились только на время, чтобы затем налететь на меня с новой силой.
Я чувствовал обиду и смятение – мне до сих пор не верилось, что Джейк может оказаться предателем, хотя все факты были налицо. Видимо, я и правда не хотел признаваться себе в том, что ошибался всё это время. Как заведённый, я снова начал перебирать, словно бусины на чётках, все те ситуации и фразы, которыми мы обменивались с Инглишем, чтобы собрать их в некую общую картину. Но паззл не складывался – воспоминания казались смазанными и нечёткими, многие вещи в поведении призрака были неоднозначными, а слова Анны и невозможность англичанина ответить на лёгкий, по сути, вопрос клали тяжеленный камень на чашу вины. Почему-то я вспомнил, как от Джейка шарахалась напуганная Рокси. Теперь то, что она его видела в виде сгоревшей головёшки, казалось ловко продуманной стратегией, направленной на то, чтобы зацепить и подпитаться от как можно большего количества людей. И тот странный, будто ни к чему не причастный случай с насекомыми, которых видел только один парень... Господи, как было его имя? Не помню. Чем больше я старался вспомнить, тем более смутной, не полной казалась мне картинка. Это сводило с ума.
Коротко промычав от усталости, я перевернулся на спину и накрыл лицо рукой, стараясь отбросить все эти размышления в сторону. Я точно не смог бы сейчас заснуть – уж очень глубоко внутрь своей памяти я копнул. И чем глубже я пробирался, тем меньше мне хотелось нырять снова в эту изнуряющую круговерть кошмаров и сумасшедших гонок со смертью. Я уже не видел в этом смысла. И, что ещё важнее, я не знал, можно ли хоть кому-то верить.
- Эй, чел, ты там как? – приглушённый голос брата, раздавшийся из-за фанерной стены, немного меня успокоил.
- Могло быть и лучше, - сонно на выдохе проговорил я. А затем резко вскочил, приняв сидячее положение. Дежа вю – такое случалось ранее. Я уже слышал голоса мертвецов за своим плечом.
Я начал неотрывно смотреть на белую стену, со страхом и долей надежды ожидая, что призрак Дейва может появиться прямо здесь передо мной. Как до этого я видел Роуз. Но брата всё не было. Прежняя звенящая тишина, разрезаемая только гулким белым шумом – вот и всё, что я слышал.
Но через какое-то время стена всё же немного изменилась – по ней быстрыми полосами, как от невидимой змеи, поползли чёрные следы копоти. Я почувствовал запах гари, но почему-то был уверен, что моя квартира не горит.
В конце концов, она уже давно сгорела…
Стоп. Что?
Я мотнул головой и опустил босые ноги на пол. Снова сквозняк. После этих галлюцинаций выходить из комнаты и совершать ошибку не хотелось. Но прохлаждаться в кровати дальше, ловя всё новые глюки, не хотелось ещё больше. Поэтому я открыл дверь и покинул комнату. Неплохо было бы, между прочим, отыскать свою катану. Так, для разнообразия.
Однако стоило мне перешагнуть порог своего главного убежища, как я почувствовал под ногами что-то мягкое. Опустив взгляд, я с удивлением обнаружил, что это были перья – чёрные, блестящие вороньи перья. Они вели в приоткрытую дверь соседней комнаты – комнаты Дейва. Может, наша встреча всё же состоится?
Медленно и осторожно я начал приближаться к комнате младшего брата. По дороге я приметил, что планировка моего дома опять изменилась. Коридор заметно уменьшился и теперь заканчивался лестницей, ведущей на первый этаж. Этот дом невыносимо напоминал мне что-то. Образ крутился на окраине памяти, всё никак не желая всплыть окончательно. Но воспоминания эти отдавали привкусом горечи и страха. И будто были не совсем мои.
В таком смутном состоянии я приблизился к комнате Дейва и медленно приоткрыл дверь, настороженно заглядывая внутрь. Да, поступал как герой второсортного ужастика – тот самый, который вместо того, чтобы смотаться подальше от опасного места суёт туда свой любопытный нос. Но желание увидеть брата, голос которого я недавно слышал, было сильнее меня. Хотя я прекрасно осознавал, что это может быть очередная ловушка.
Комната мелкого была захламлена, и это не особо походило на его привычный «творческий беспорядок» - на полках было уж слишком много сгруженных, стоящих одна на другой банок с формалином, в которых плавали отрубленные пальцы, вырванные глазные яблоки и дёргались полумёртвые амфибии. Весь пол был устлан фотографиями, чёрной слизью, происхождение которой я знать не хотел, и всё теми же перьями вороны. Верёвки, на которые Дейв обычно вешал самые удачные снимки, были безжалостно оборваны. Окно было раскрыто нараспашку, а на рабочем столе, с которого куда-то пропала музыкальная установка, сидела большая чёрная птица. Она внимательно глядела на меня, повернув голову. И я не знал, чего мне ожидать от этой пернатой задницы. Может, она прилетела ко мне с вестью от брата. А, может, поесть мертвечины – кто её разберёт. Я сделал осторожный шаг внутрь, намереваясь согнать ворону нафиг, и наступил ногой на одну из фотографий. Посмотрев вниз и подняв снимок, я удивился, увидев не одно из «ироничных селфи» и даже не фотографию пейзажа. Единственная уцелевшая фотография, не испачканная в чёрной склизкой субстанции, устилавшей пол, изображала меня и брата. Лицо мелкого было жестоко замазано чёрным маркером. Мы кормили чаек.
Я мгновенно вспомнил этот момент – это было давно. Тогда, когда мы отдыхали с папой во Флориде. Он тогда и «щёлкнул» нас, пока мы с Дейвом увлечённо подкармливали этих наглых пернатых. Я хмыкнул и перевернул карточку. На другой стороне острые буквы, написанные красной ручкой, сначала казавшиеся, как и в любом сне, смазанной тарабарщиной, быстро сложились во вполне ясные слова.
«делай выбор осторожно
доверься сердцу там где разум терзают сомнения
я же знаю что ты на это способен».
Угловатый, резкий почерк не мог принадлежать никому больше - это был Дейв. Даже чернила ручки были красными – его любимого цвета. И написано всё было без единого знака препинания. Я пару раз растерянно моргнул и вздрогнул, услышав хлопанье крыльев - бездвижная до этого ворона пару раз подпрыгнула, подбираясь к краю стола. Движения её не казались мне агрессивными, но и дружелюбной птица явно не была. Потому я внимательно наблюдал за ней. И тут она резко, отрывисто каркнула на меня, высоко подпрыгнув. Я почти на автомате сделал пару шагов назад и вышел прочь.
Из-за сквозняка дверь резко захлопнулась. Я остался на пороге с полароидным снимком в руках. У меня не возникало ни малейшего сомнения, что это послание мне оставил именно мой брат. Тем же способом, каким до этого в зеркале появлялась Роуз и рисовала на стекле глаза. И, хоть пока я понятия не имел, что всё это означало, некоторые предположения в моей голове медленно, но верно зарождались. Я спрятал фотографию в карман, а затем направился дальше по коридору. Дейв советовал мне слушать сердце, хотя знал, что мне это даётся невыносимо тяжело. Чаще всего я работал головой, редко когда умея не то, что довериться, а банально почувствовать хоть какую-то реакцию своей главной мышцы на окружающие события. Но сейчас эта мышца упрямо твердила, что мне стоит спуститься на первый этаж и взять, наконец, свою катану.
По счастью, кухня отыскалась очень быстро: она теперь была справа от лестничного пролета. И кавардак там был похуже, чем у Дейва. Все шкафчики и холодильник были распахнуты настежь, а их содержимое в беспорядке валялось на полу. Копоть покрывала стены и потолок чуть ли не целиком, без единого просвета. Стол валялся где-то у окна вместе со стульями. Создавалось ощущение, что тут орудовал какой-то бесталанный воришка, главной целью которого было не украсть что-то, а просто устроить разруху в чужой кухне.
Я сделал пару шагов внутрь, осторожно оглядываясь, но затем вдруг резко вздрогнул от каких-то малопонятных звуков и выскочил в коридор, поднимая взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж. Кажется, они раздавались там. Я не был уверен, что именно я услышал – не то чей-то лай, не то возню, не то тихое эхо чьих-то голосов. Но откуда-то во мне поселилась уверенность, что сейчас раздастся выстрел, и в спальне упадёт на пол застреленная собственным хозяином белая собака.
Так, это ещё откуда взялось?
Я встряхнул головой и вновь огляделся. С чего вообще мне подобное пришло в голову? Это было похоже на ощущение дежа вю, но намного более яркое – почти как реальное воспоминание. Которое даже отозвалось в груди странным тянущим чувством. Не то тоски, не то ещё чего-то такого. Я в этом никогда особо не разбирался. А звать Джейка, чтобы прояснить ситуацию, тем более не хотелось.
Нахмурившись, я вернулся на кухню и ещё раз внимательно оглядел всё вокруг. Катаны нигде не было. Чертыхаясь, я начал обходить весь дом. Начал с прихожей, в которой не было ничего, кроме пары зонтов и упавшей на бок вешалки. Затем свернул к оставшейся, не известной мне комнате. Там теперь располагалась гостиная, которой раньше у нас никогда не было. Конечно же, с таким же артистичным беспорядком, как и кухня. Переступать порог, однако, я не спешил – что-то с этой гостиной было не так. Она была очень тёмной и тусклой, будто туда пробиралась лишь часть солнечного света, и от этого не было видно никаких цветов – всё было однотонно серым (или это у меня начало искажаться восприятие? Не думаю, но кто теперь знает). У камина, рядом с двумя старинными креслами что-то тускло блеснуло. Предположив, что это катана, я пересёк порог.

В комнате царил ужасный беспорядок. Весь пол был покрыт царапинами, судя по всему, какой-то лютый зверь поорудовал здесь когтями. Диванные подушки ярко-зелёного цвета были безжалостно растерзаны, и белый пух теперь катался по полу из-за сквозняка. В подставке, что стояла подле камина, не хватало кочерги. Можно предположить, что её использовали для самообороны. На одном из двух бежево-жёлтых кресел мелькнула маленькая чёрная тень – будто там сидел деревянный манекен размером с младенца, а блестели его огромные серые глаза. Но стоило кинуть туда взгляд, как можно было с лёгкостью убедиться, что это лишь наваждение. Нужно срочно убраться прочь из гостиной. Охватывает волнение – кажется, что должно произойти что-то плохое, но оно не происходит. Будто затишье перед бурей. Шаг через порог, погружение в странно-тусклую, почти чёрно-белую реальность с той стороны…

Я вышел из гостиной и услышал музыку. Она отчётливо звучала сверху – похоже, на втором этаже сам по себе включился телевизор. Точнее, он, наконец, поймал какой-то канал и перестал выдавать белый шум, что я слышал всё это время. Катаны я так и не нашёл. И – что было странно - поймал себя на мысли, что и не помнил про то, что искал что-то в гостиной.
Я пару раз моргнул, растерянно глядя на пусть и не яркое из-за сумеречного света, что царил во всём пространстве моей квартиры, но всё же цветное окружение. Стоп, но… только что оно казалось мне чёрно-белым. Я обернулся на гостиную. И окончательно понял, что ничего не понял: ведь именно гостиная сейчас выглядела для меня чёрно-белой, как в старом кино. И, честно говоря, её вид наталкивал на мысль, будто в моё «убежище» каким-то необъяснимым образом переместился здоровенный кусок чужого воспоминания.
Дрянное предчувствие накатило на меня с новой силой, а странный марш, игравший со второго этажа, не внушал доверия – он был искажён, как мелодия безумного цирка из одного знаменитого полнометражного аниме. Хотя, признаться, сейчас вся моя жизнь была похожа на «Паприку».
И особенно - то, что творилось с моей личностью. Я чувствовал, что там – по ту сторону двери - был совершенно другим человеком. Это меня напугало. Нужно было найти этот источник чужих воспоминаний – только их для полного счастья мне и не хватало. Я начал быстро размышлять: откуда в моей голове могли появиться совершенно не мои мысли, учитывая, что Тварь теперь не имеет власти над моим сознанием (как я надеялся)? В то же время я с разочарованием понимал, что именно к такому интерьеру, как в этой гостиной, будет причастен только, исключительно Инглиш. Больше просто некому.
Размышления мои были резко прерваны - что-то в гостиной зашумело, и я невольно снова кинул взгляд вглубь чёрно-белого пространства. Из-под дивана, что уже не казался мне ярко-зелёным, что-то вылезало. Сначала я увидел костяную лапу - белоснежные кости пальцев, затем предплечья. Носовая впадина на вытянутой острой морде. А потом целиком из-под мебели выбрался скелет среднего размера собаки. Черепушка скелета была разбита – не хватало почти половины лба, из-за чего одна глазница казалась просто огромной. Скелет замер, повернув клыкастую челюсть в мою сторону. А я, поражённый таким зрелищем, рванул вверх по лестнице, послав всё произошедшее самой известной и короткой дорогой. Уж лучше столкнуться с безумным цирком, чем смотреть на скелет с прошибленной черепной коробкой и не понимать, откуда я знаю, что эту собаку звали Хелли, и пристрелил бедняжку её же собственный хозяин в попытке защитить себя от острых клыков.
Я поднялся на второй этаж. Мелодия, которая уже начала подходить к своему развитию, играла из комнаты отца. Это было ожидаемо – только у него был телевизор с настолько мощными колонками. C опаской я приблизился к двери, стараясь не ступать по всё тем же рассыпанным вокруг вороньим перьям, и приоткрыл дверь.
На экране отцовского телевизора шла передача – прямой репортаж с парада. Но мне хватило нескольких мгновений, чтобы понять, что этот парад далёк от обычного – по улице на экране вышагивали стройными рядами переломанные куклы, мёртвые животные и отвратительные твари самых различных форм и мастей. Весь этот Чёрный парад перекатывался по улице в ритм заводной, но искажённой музыки, по направлению к камере, медленно увеличиваясь в размерах. И только тогда, когда сквозь музыку я услышал знакомые завывания безликих Потерянных, в моей голове проскочила шальная мысль, что экран вполне себе может выступать таким же проходом, каким были картины в Галерее. Из толпы протискивались безликие зелёные полугнилые твари, прорезая себе путь сквозь ломаных кукол пальцами-лезвиями. Они спешили, видимо, стремясь к «свету» - ко мне.
Но прежде, чем вся эта толпа смогла приблизиться на опасное расстояние, экран вновь зарябил и моргнул голубовато-белым. И перед парадом, прямо у самого края экрана появился парнишка-арлекин с задорной улыбкой. Лицо его было в белом гриме, с синими ромбами на щеке. Костюм его был вычурным – с серебристыми колокольчиками, вышивками и кучей деталей. Поэтому я не сразу узнал в нём Джона Эгберта. Однако, увидев знакомые ярко-синие, горящие жизнью глаза, сразу понял, кто стоит передо мной по ту сторону экрана. Джон тасовал колоду карт.
- Для того, чтоб выиграть в покер, - бодро проговорил он. Потерянный потянул свои пальцы-лезвия к Эгберту, - из рукава достань ты Джокер! – парень обернулся к монстру и жестом, достойным марвелловского Гамбита, швырнул в него колоду. И безликого призрака, и всю процессию следом отнесло прочь от экрана сильнейшим воздушным потоком.
За моей спиной послышались шаги.
- Дирк? Дирк, где ты? – это был голос Джейка.
Джон удивлённо посмотрел куда-то за меня. Будто услышал зов англичанина, ломая к чёрту несуществующую четвёртую стену между экраном и комнатой. И, ухмыльнувшись, Эгберт приложил палец к губам.
- Тс-с-с, - заговорщицки шикнул он и растворился в помехах вместе с тёмным парадом-карнавалом.
В следующий момент в комнату вошёл Инглиш. Телевизор вновь издавал лишь белый шум, на экране ничего больше не проявлялось.
- Дирк? Ох, наконец-то я тебя отыскал! – поразительно, что этот англичанин всё-таки явился спустя чёрт знает сколько времени.
Я повернулся к нему. Джейк прошел в комнату, всё так же улыбаясь. Но улыбка его была напряжённой.
- Я услышал музыку и пришёл сюда, - проговорил он. Затем кинул взгляд на телевизор. - Она раздавалась оттуда, да?
- Допустим, - я чувствовал себя как зверь перед прыжком. До сих пор не мог понять – стоит ли мне доверять Инглишу или сразу же послать его куда подальше. Нам о многом надо было поговорить. Но было бы лучше, если в этот момент у меня в руках было бы что-нибудь, что могло бы стать весомым аргументом в том случае, если наши переговоры зайдут в тупик. Я вновь пожалел, что так и не отыскал свою катану.
Я заметил синяки на шее призрака и тотчас решил, что стоит сменить тему. Рассказывать про Джона я не собирался.
- Тебе уже стало лучше после того, как Анна тебя душила, я смотрю, - я не смог удержаться от шпильки. Джейк невольно сник от этой фразы, опустив взгляд.
- Ну… Да. Хотя, конечно, давно я не переживал удушение. Тем более - от чьих-то рук, - произнес он, неловко почесав в затылке. Зелёные глаза вновь посмотрели на меня как-то печально и умоляюще. - А с тобой, приятель, всё в порядке? А то галерея была довольно-таки сложным миром…
- Сложным - не то слово. Я много чего там повидал и выяснил, - я скрестил руки на груди. Инглиш тяжело выдохнул и, поправив пиджак, выпрямил спину, всё же найдя в себе силы, чтобы посмотреть прямо на меня. Он, как и я, прекрасно понимал, что там, в Галерее, мы ничего так и не выяснили.
- Я изначально ничего не скрывал от тебя, Дирк, - проговорил он. Голос его немного подрагивал. - Правда. Но если… Если есть слова, которые помогут вернуть твоё доверие, то я…
- Твоим словам я больше не верю, - я оборвал призрака на полуслове. Не потому что был зол. Просто не хотел размусоливать разговоры надолго. Кто знает – может, даже с помехами, но Потерянные и прочие монстры, которых я видел, могут найти вход в моё убежище. Если, конечно, оно до сих пор является таковым, учитывая все изменения. - Я и до этого задавал тебе вопросы, и ты отвечал. А потом я терял близких. Единственное, что ты всегда говорил без вопроса - это кто умрёт следующим.
- Прости, Дирк, но я ничего более не мог сделать, кроме как помочь тебе словесно, - англичанин развёл руками в стороны, невольно прогибаясь под моим напором. - Если бы я правда что-то мог, то я бы постарался сделать все, чтобы твои близкие не пострадали. Честно! Но я ничего не мог, поскольку я - просто призрак! И мои возможности были очень сильно ограничены даже в плане информации. Я не знал, как в точности будет вести себя Тварь, и потому мне в итоге только и оставалось говорить о том, кто и когда умрет, поскольку я видел, когда она цепляла кого-либо! - здесь уже парень внезапно перешёл в наступление, сделав шаг вперёд. Я с места не сдвинулся. - Между прочим, я говорил тебе не затягивать с разрывом связи, дабы не умерло слишком много людей! Но ведь просто разбить куклу - это же так сложно!
И эту шпильку я выдержал с неизменным каменным лицом. Только слегка дёрнул бровью.
- А где доказательства, что мои колебания не доводили тебя самого до белой горячки, а вещь, которую ты хотел, чтобы я разбил, просто каким-то образом оберегала меня от Твари внутри тебя самого? – парировать было легко.
- Да нет же! Дирк, да ты послушай себя - что ты говоришь?! - Джейк всплеснул руками. Он накрыл лицо рукой и еле слышно продолжил. - Во имя всего сущего, ну почему? Почему именно сейчас? Мы же так близки к цели…
Убрав руку, Инглиш выдохнул. Он теперь выглядел, скорее, уставшим. И огорчённым.
- Прошу, Страйдер, поверь мне - я всегда хотел лишь помочь! И тебе, и всем, кто был до тебя!
- Особенно своей собаке, ага. Пристрелил её, как только она почуяла что-то неладное в своём хозяине. Предполагаю, эта метаморфоза, произошедшая с моей квартирой, тоже твоих рук дело, так? Это место снилось мне во снах, – я вспомнил это, пока призрак говорил. И гостиную, и выстрел, и собаку. Последнюю, кстати, я рисовал. И Джейк сам говорил, что пристрелил её, но никогда не объяснял, за что. Теперь это вспомнилось мне отчётливо и ясно. Чёрно-белая гостиная была куском моих сновидений, которые, если верить призраку, стоявшему передо мной, были не моими, а его воспоминаниями.
У Инглиша был вид, словно сейчас ему отвесили хорошую такую оплеуху. Парень пару мгновений смотрел на меня растерянным взглядом, а затем, сжав кулаки, с болью и долей раздражения проговорил:
- Хелли заставила на меня напасть Тварь, - а вот и имя, которое крутилось в моей голове, когда я смотрел на собачий скелет. - Потому что, к сожалению, животные подвержены такому влиянию больше, чем люди. У меня не было выхода. Что касается этого места, - англичанин обвёл взглядом комнату, - то тут я тоже не при чём. Но да - планировка стала больше похожа на тот дом, в котором я когда-то жил, - увидев, как я медленно ухмыльнулся, Джейк осознал, что его слова сейчас играют далеко не в его пользу, и потому вновь провёл рукой по лицу. - Дерек, пожалуйста - не совершай ошибки. Из-за Анны твои мысли перепутались. Я честно, ЧЕСТНО никому не желал зла. Никогда.
- А чем ты докажешь, что собака не напала на тебя, потому что ты и БЫЛ Тварью? Что насчёт твоего друга-журналиста, которого ты, между прочим, САМ толкнул под копыта лошади?
Это была ещё одна словесная оплеуха, сформировавшаяся из появившихся воспоминаний. И явно болезненней предыдущей. Инглиш то открывал, то закрывал рот с выражением лица, которое сочетало в себе шок, растерянность и обиду. А ещё гнев. Я не ожидал этого, но призрак явно разозлился. Настолько, что в следующий миг резко стукнул со всей силы по стене рядом.
- ЭТО НЕ ТАК!
Раздался звон разбитого стекла. Что-то упало от удара и разбилось.
- Я обычный человек, попавший в отвратительный кошмар! Кошмар, который длится для меня не день, не два, а сто с лишним лет, чёрт возьми! С того самого момента, как я сжёг ту куклу, я попал сюда, – парень развёл руками в стороны, и от отчаянья его голос дрожал, - и застрял тут! Кто… Кто знает, может всё, что происходит - это мой личный ад, созданный моим же больным сознанием, - он нервно хохотнул, опустив взгляд.
Я смотрел на него. Внимательно и с опаской. Я хотел ему верить, но не мог убедить себя, что всё, что я сейчас вижу, - это не хорошо спланированный фарс, созданный специально для того, чтобы моё сочувствие усыпило бдительность. Но Джейк был близок к истерике – я надавил на его слабые места, и он на глазах прогибался под моим напором. И я не знал, как на это реагировать.
В груди что-то кольнуло, и я опустил взгляд на своё солнечное сплетение. Здесь я и увидел, как между мной и Инглишем протянута нить. Такая же толстая и ярко-малиновая, как и была. Нить, олицетворяющая мою жизнь.
- Тварь жрёт чужие жизни и чувства, используя их как ресурс для кошмаров, - негромко проговорил я, неотрывно смотря на мерцающую нить.
- Тогда я точно не Тварь, - англичанин ухмылялся, явно чувствуя иронию сказанного. - Я так никогда не мог.
- Да? Сейчас тогда проверим, - мне стало любопытно. Я понял, как одним движением могу раз и навсегда разобраться в том, что меня так волновало. Смогу расставить все точки над этими злополучными ё. - Раз ты не можешь меня жрать, то тогда зачем тебе быть связанным со мной?
Вопрос был риторическим. Джейк вскинул на меня испуганный взгляд, но прежде, чем он что-то успел сказать или сделать, я протянул руку и взялся за малиновую нить, а затем резко дёрнул её на себя, ни секунды не колеблясь.
Нить натянулась и звонко лопнула, а Инглиш хрипло, пронзительно закричал от боли. Его грудь в буквальном смысле разорвало, и на месте сердца начала зиять огромная дыра. Если бы он и так не был мёртв, то точно моментально скончался бы от такой раны.
Призрак поднял на меня взгляд, и в зелёных глазах не осталось никакой злости. Только грусть и доля обиды. Но притом и сожаление. Руки, дрожа, пытались прикрыть дыру. Зияющая в его груди рана не кровоточила. Вернее, кровь, больше похожая на чернила, текла, но, только успев пропитать одежду, стала пропадать, превращаясь в пепел. Как, в итоге, и рана в целом.
Тонкая струйка такой же чёрной жидкости потекла из уголка рта Инглиша. Он всё больше стал напоминать книгу, из которой безжалостно выдрали почти все страницы, а затем швырнули в огонь. Кусочки обгоревшей бумаги, падавшие из груди призрака, на которых я увидел какие-то даты, буквы, даже целые фразы, на глазах превращались в хлопья серого пепла. А потом и всё вокруг тоже начало истлевать.
И где-то еле слышно звучал смех. Тот самый, что я услышал, когда разбил Бейзил. Я не мог его спутать ни с каким другим – от него мурашки пробежали по коже.
Я заглядывал в эти зелёные, полные отчаянья глаза, и во мне боролось две сущности. Одна твердила, что нужно окончательно уничтожить Джейка и избавиться от него, и тогда я одержу победу. А вторая невыносимо кричала и стонала от боли и страха, будто сейчас я отказался от единственного билета на свободу, предпочтя вечную жизнь в этих безумных снах.
Но всё же… То, что единственное место, которое было относительно безопасным, истлевало вместе с раной Джейка, его взгляд и мои собственные ощущения склоняли чашу весов именно в сторону второго – напуганного голоса в моей голове. Голоса сердца.
- Что я натворил? – сорвалось с моих губ, а затем я провалился сквозь истлевший пол.

------------------------------------------------------------------------------
* Condemno (лат.) - виновен (дословно: приговариваю, осуждаю).

@темы: Homestuck, Письменное творчество, Омнифобия

---

XV. CONDEMNO

И напоследок - спойлер-арт к финалу следующей главы Омнифобии. Прости, Джейк. :с

@темы: Homestuck, Омнифобия, Рисунки

---

Дейвпетаспрайт^2

Ещё рисовашки - Дейвпета с одного рисовалкосайта.



И ленивый покрасон.

@темы: Homestuck, Рисунки

---

Фантроллька

Забыл выложить тут своего детёныша - Эльтани. :3

@темы: Homestuck, Рисунки

---

Seeking for personal space

Последние пару дней было весело.

Самая главная цель сейчас - найти квартиру на съём. Ибо-ибо. Хочется пожить самостоятельно. Работа есть, притом постоянная, так почему бы и нет? Найти бы ещё жилище по финансам - это да (и чтоб родители не фырчали)...

Подарки для всех куплены - их только получить по почте, и все дела. И это здорово. Х3

Блин, даже не знаю, что сюда писать - ничего сверхъестественного не происходит в жизни, всё довольно обыденно. Не без стрессов, но у кого без них обходится?

И коль не найдётся квартиры к НГ, то отпразднуем в забронированном номере в хостеле вчетвером. Тоже, в принципе, неплохо.

П.С. Творчество пока тормозит - полно жизненных дел. Но ничего - Омнифобия будет закончена. Обязательно.

@темы: Из жизни